СУТЬ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО СЧАСТЬЯ

– Андрей, - садись за стол, будем чай пить, – произнесла Евдокия Петровна.
Мальчик неторопливо подошел к столу. Отодвинув стул, он сел и, склонив голову на колени, заплакал. Мама, услышав плач сына, присела рядышком и с испугом в голосе спросила:
– Сынок, что случилось? Тебя кто-то обидел?
Андрей, приподняв голову и утерев слезы, сказал:
– Мам, вот почему жизнь так не справедлива? Хорошие люди зачастую бывают бедными, а многие из тех, кто побогаче, – злыми и жестокими. Вот сегодня, например, подхожу к школе, а мимо меня проезжает серебристая иномарка и останавливается прямо у крыльца. Из неё выс¬какивает Витька Барышников и самоуверенным жестом захлопывает дверцу машины. Заметив меня, он злобно выкрикнул: «Привет, Огарок! Как дела? Надеюсь, не шлёпнешься от голодного обморока!» – и, ехидно усмехнувшись, вихлястой походкой поднимается по ступеням. От такого унижения ровесника у меня невольно возник вопрос: «Почему он меня так назвал? За что? Ведь я ему ничего не сделал, не успел даже слова сказать! – И тут на глазах у мальчика выступили слезы. Но Андрей, переборов себя, чтобы не расплакаться, продолжил. – А бывает еще так: «Иду по школе, никого не трогаю, прохожу мимо небольшой компании сверстников – и вдруг слышу, позади меня шепчутся: «Смотри, смотри нищий праведник-то, приоделся. Небось, мама попрошайничала!» Но я-то знаю, что ты никогда ничего не просила. Вы с папой с утра до вечера работаете на износ, а денег нам на жизнь не хватает…
Евдокия Петровна взяла кружку, налила себе чай и хотела что-то сказать сыну, но он опередил её:
– Мам! Почему мы так несчастны? Можем купить себе только самую недорогую одежду и обувь. – Даже иной раз приходится экономить на питании.
В этот момент на кухню вошел Владимир Николаевич, отец Андрея, и, услышав слова сына, сказал:
– Здесь я с тобой категорически не согласен.
– Пап, ну почему? – спросил мальчик.
– Сынок, счастье ведь не меряется деньгами, – приобняв сына, произнес Владимир Николаевич. – Вот ты, например, посмотри на себя! – Какой ты у нас добрый и вежливый.
– А самое главное – умный, – продолжила Евдокия Петровна. – Ведь не каждому в десять лет дано понять, что такое честная бедность. Но это не мешает тебе любить младшего братика, сестренку, бабушку с дедушкой, да и меня с отцом.
– Да! Я вас всех очень люблю! – С гордостью произнес Андрей.
– Так вот, сынок, знай, что и мы тебя любим за твою отзывчивость, чистую и открытую душу, – сказал Владимир Николаевич, – и, немного погодя, продолжил. – Каждый родитель должен вкладывать всего себя в развитие ребенка, а не бросать его воспитание на произвол судь¬бы и позволять ему делать все, что вздумается, – как это случилось с твоим одноклассником. Из таких детей и вырастают люди, в душах которых нет места для сострадания чужому горю. Личный эгоизм сделал их сердца равнодушными и жестокими.
– Андрей! – перебивая мужа, произнесла Евдокия Петровна. – Я советую тебе взять на пись¬менном столе книжку с закладкой, открыть её и прочитать то, что подчеркнуто простым карандашом.
Мальчик медленно слез со стула, спинка которого оказалась, чуть ли не выше его. Окинув уже повеселевшим взглядом Евдокию Петровну и Владимира Николаевича, он вышел из кухни и направился в сторону прихожей. В коридоре, на столе, среди стопок тетрадей и канцелярских принадлежностей, Андрей заметил ту самую книгу с пожелтевшей от времени закладкой. Мальчик, открыв том на указанной странице, начал читать строчки, подчеркнутые карандашом.
«Жизнь – очень тяжелая штука, – сняв очки и положив их в футляр, сказал Афанасий Павлович.
– Пожалуй, не соглашусь с Вами, – допивая свой кофе, произнес Александр Серафимович. – Вот я, например, человек состоятельный. У меня для беззаботной жизни есть всё: машина, несколько супермаркетов, а также крупные банковские счета и множество всяких связей…
– Но это не говорит о том, что Вы счастливы, – прохаживаясь от двери к столу, сказал Афанасий Павлович. – Счастье – это когда рядом с тобой родные и близкие, которые любят тебя и готовы помочь в любой ситуации.
– Но у меня много таких людей, – возразил Александр Серафимович.
– Да знаю я этих знакомых! Они бросят Вас, как только узнают, что в Вашем бизнесе возникли проблемы.
– Почему Вы так считаете? – спросил Александр Серафимович.
– Да, потому что Вы думаете только о деньгах, о карьере, – а людей, не Вашего круга, – прос¬то не замечаете: так как у Вас все основано на материальной выгоде. – Остановившись возле секретера и взяв с полочки какую-то безделушку, произнес Афанасий Павлович.
– Пожалуй, Вы правы. Стоит действительно над этим задуматься, – с кем я общаюсь. Видимо, не зря гласит пословица: «Не имей сто рублей, а имей сто друзей»…
Дальше не было подчеркнутых слов. Андрей, закрыв книгу, положил ее на прежнее место и повторил первые слова, сказанные Афанасием Павловичем: «Жизнь – очень тяжелая штука».
В этот вечер мальчик больше не обращался со своими грустными мыслями к родителям. Зайдя в свою комнату, Андрей сел на полурасправленную кровать и задумался над словами родителей и над поучительным диалогом литературных героев. Поразмышляв немного, он понял, что счастье, особенно детское, в первую очередь измеряется не богатством, а взаимопониманием и дружбой со сверстниками, на которых он может рассчитывать даже в самую тяжелую минуту.
После этого мальчик лег на кровать, положил руку под голову и заснул крепким сном.

10 декабря 2007г. – 2 февраля 2008 г.