Импрессионистический Израиль Бориса Геймана

Галина Подольская

Импрессионистический Израиль Бориса Геймана

Каждый художник по-своему открывает зрителю, насколько многогранен и интересен окружающий его мир.
У Н.К. Рериха есть емкое определение мира: «Мир не случайно означает и вселенную, и мирность. Не случайно эти два великих понятия объединены в одном звучании». Картины Бориса Геймана воплощают состояние «мирности» как ностальгии о мире. Эту «мирность» - – вопреки политике – несет в себе мудрая природа Израиля, укромные уголки которой становятся объектами художественного любования в живописи Бориса Геймана, напоминая нам о том, что «мирность в мире» возможна.
В «Книге Екклесиаста» сказано: «Всему свое время, и время всякой вещи под небом». Так устроен мир и художник, созидающий мир своим творчеством. В феврале 2024 года Борис Гейман передал в дар Одесскому Дому-Музею имени Н.К.Рериха коллекцию из 13 картин на холсте маслом, объединенных темой «Земли Израиля». Это импрессионистические этюды, по которым можно судить о природе Израиля наших дней как эстетической категории.

В нашей жизни нет ничего случайного. Не случайно и то, что для этого дара художник остановился на Одесском Доме-Музее имени Н.К.Рериха – в 2013 году одесский музей был первым музеем, в котором появились две его работы художника, которые сразу вошли в постоянную экспозицию.
Так десять лет назад Одесский Дом-Музей имени Н.К.Рериха стал «золотым ключиком», открывшим Борису Гейману двери в собрания более 20 музеев стран постсоветского пространства.
Сегодня – благодаря дару художника – в собрании Одесского Дома-Музея имени Н.К.Рериха сложилась тематическая коллекция работ Бориса Геймана, посвященная Израилю.

16 марта в 14.00 в Одесском Доме-Музее имени Н.К.Рериха состоится открытие персональной выставки израильского художника, на которой будет представлена эта коллекция. А мы с вами в Израиле в это же самое время сможем увидеть все это, но в онлайн-формате по ZOOM.

Пейзажная лирика
Борис Гейман – художник удивительного лирического дарования, художник, родственный моему образному восприятию. Каждый раз, любуясь его произведениями, я испытываю умиротворение, настраиваясь на философский лад по отношению к агрессии бытия, вспоминая, что дарованный нам мир устремлен к гармонии, которая была заложена Всевышним в момент творения.
Живопись Бориса Геймана – это импрессионистическая живопись, в которой воплощено ощущение подвижности реального мира и его меняющихся состояний окружающей нас природы. Но это не французский импрессионизм – с наличием ярких деталей, нередко событийных кадров повседневности, как это делали многие его представители, - это русский импрессионизм – с его пристрастием к укромным «деревенским» уголкам, камерный, с точным сохранением всех особенностей композиции натурного пейзажа. Вспоминаю Музей русского импрессионизма в Москве… Да, так сложилось, что само понятие «русский импрессионизм» до сих пор вызывает споры, поскольку, зародившись в конце XIX столетия и почти приобретя собственное звучание, он по сути вытеснился авангардом... Но остались шедевры Константина Коровина, Валентина Серова, Игоря Грабаря, Николая Дубовского, как поразительные образцы русского импрессионизма, на которые и сегодня опираются художники мира, в том числе и Израиля, в том числе и Борис Гейман. Но - тематически – это всегда Израиль.

Пейзажи Бориса Геймана – это живопись редкой эмоциональной окрашенности, отражающей психологическую заинтересованность художника в воссоздании каждой детали увиденного им не фантазийного, а реального мира – мира природы. Это всегда пленэрная живопись, передающая взгляд художника на природу, которая нас окружает, в ее неповторимой красоте. Для живописца Геймана важен не сюжет, а лирический образ, отражающий отношение художника к тому, что стало для него предметом вдохновения и объектом изображения.

Это речной парк известной с библейских времен реки Лахиш, протекающей по территории Ашдода – города, в котором проживает Борис Гейман. Это Средиземноморское побережье. Это Старый Ашдод. Это Старый Яффо. Это Старый город в Иерусалиме. Это Гефсиманский сад. Это мошавы Израиля.

Круг запечатленных Борисом Гейманом объектов настолько точен, что если вам вдруг пришлось очутиться в местах, которые писал художник, то вы непременно узнаете их, как если бы ориентировались по фотографии, но художник работает только с натуры и на пленэре, что само по себе исключает искусственное освещение.

Известно, что каждому времени суток соответствует своя цветовая гамма. Художник не работает под палящим солнцем, чаще – это раннее утро или вторая половина дня. Отсюда и цветовая гамма, не похожая на фотоальбом природы Израиля, когда контрастность светотеневых отношений доведена до предела, а яркость красок едва ли не конфликтуют друг с другом.
Пейзажи Бориса Геймана воплощают пасторальную бесконфликтность. Это мягкие краски, крупные, но осторожные мазки, размытые контуры, нежные переходы, холодноватые отношения света и тени. Это состояние сосредоточенности. Это атмосфера пробуждения природы, свежести весеннего воздуха как состояния мира в природе.

Картины Геймана сильны энергетикой этюдности, напоенной ароматами Земли Израиля. В них – воплощенное непостоянство и изменчивость состояний живой природы и окружающего нас мира. Живописец передает в тончайших цветовых переходах грани, которые трудно описать словом, настолько осторожны эти импрессионистические переходы и оттенки переходов цвета. Художник запечатлевает их на холсте так, словно мелодия в музыке, неторопливо и неспешно, движется по цветовым полутонам и обертонам. Живописец отказывается от смешивания красок, использует только чистые цвета, картины кажутся объемными, поскольку каждая травинка, водная рябь, передающая дуновение ветра, малейшие атмосферные изменения - все рельефно прорисовано, словно вылеплено из красок, выдавленных на поверхность холста. Все объемно и рельефно, как на барельефе из масляных красок, что создает впечатление итоговой обобщенности созданного им художественного образа, в стилистике которого отчетливо звучит авторская интонация. Работы пишутся в несколько заходов, в несколько слоев, но сохраняют ощущение пленэрного взгляда, сохраняя воздушные вибрации первоначального эмоционального настроения.

Художник, Муза и музыка
Вот уже почти 20 лет мы знакомы с Борисом Гейманом. Годы - птицы! Помню, как в 2008 году я была куратором его выставки «Цвет звука», проводимой в Иерусалиме в Музее «Тальпиот», некогда бывшем одной из выставочных площадок Объединения профессиональных художников Израиля (жаль, что сейчас этой площадки не существует). В тот год Борис стал членом Объединения профессиональных художников Израиля.

Помимо рисования, Борис Гейман с детства обожал музыку, потом это увлечение перешло в страсть к джазу, выразившуюся достаточно необычно. Он начал изображать в цвете свои ощущения от джаза. Мелодические акценты, порождающие ощущение волнообразного движения, стали ложиться в цветовые импровизации на холсте. Пропитанные джазовыми ритмами, они, словно сами собой, вошли в эстетический мир живописца. Среди них – мой любимый «Осенний джаз» – европейский по цветовому ощущению, певучий, как тембр струнных и мягкость звучания щипковых инструментов в камерной оркестровой музыке.

А вот другие картины, воплотившие биение синкопированной мелодии и четкого аккомпанемента в стиле стремительного шага «Регтайма», ритмы меланхолического «Блюза», постукивание андалусских кастаньет во «Фламенко», странности «Фантома оперы», распевы «Писем в обрывках ветров» и «Болеро» - с грациозным изяществом прищелкивающих пальцев. Я вспоминаю названия картин, концептуально направлявших зрительское восприятие к образному руслу художника.

Особую часть экспозиции «Цвет звука» составляли фигуративные работы. Среди натюрмортов с арбузом, грушей, апельсинами, клубникой, ракушкой, кувшином и сервизом был и так называемый «Пьяный натюрморт», все предметы которого словно раскачивались на столешнице, покрытой скатертью. В композиции других натюрмортов были включены букеты цветов, которые гармонично дополняли предметный мир предполагаемого застолья, внося эмоциональное ощущение жизни и недосказанной сюжетности, которую нередко предполагает натюрморт как жанр живописи. Замечу наперед, что в будущем тема цветов Израиля в творчестве Бориса Геймана станет одной из самых востребованных и высоко ценимых зрителем. Напоминаю об этой выставке не ради красного словца - тогда свое кредо художник сформулировал следующим образом: «В основе моего авторского стиля лежит концепция восприятия мира, и особенно музыки, через цветовые колебания, перерождающиеся в живописи в цветовые метаморфозы. Эти ощущения переходят и преобразуются в знакомые и незнакомые зрителю образы, в основе которых лежит желание запечатлеть способность предмета к перемене. Но это всегда сублимация моего художественного представления о состоянии явления».

Есть художники, теоретически объясняющие всё в своем творчестве просто, однако зрителю трудно приблизиться к их мессианскому ощущению себя в искусстве. А бывает наоборот, как в случае с Борисом Гейманом. Формулирует трудно, а нам, зрителям, в его живопись войти легко.

Выставка «Цвет звука» была первой персональной выставкой Бориса Геймана как члена Объединения профессиональных художников Израиля. Борис – необыкновенно теплый человек. У нас как-то с первого взгляда установились доверительные отношения. Помню, как развешивали картины в зале, как он рассказывал о том, как родилась каждая из них, учитывая тему экспозиции, которую по большей части составляли абстракции. Порой он признавался, что некоторые детали ему подсказывала жена Рита, говорил о том, какие картины посвящены ей, какие вдохновлены ею.

Рита – его свет, идеальная спутница жизни, вдохновительница, в творчестве она – его ведущая. Ей и впрямь было предначертано открывать мир ему, художнику, своей красотой, мягкостью и нежностью. Уже серебрятся волосы, но в их отношении друг к другу - ничего не изменилось. Они всегда вместе на вернисажах, в опере, джазовых концертах, даже на пленэрах, где Рита просто рядом сидит, но почему-то картина у Бориса получается лучше. Что и говорить – Муза. Потом Борис подвел меня к натюрморту с цветами, созданному ко Дню рождения дочери, у которой сегодня уже своя семья, подарившая художнику и его Музе внуков. Эти очень простые факты из биографии художника помогают понять истоки его творчества. Мир с самим собой – это то, что помогает находить в окружающем нас мире гармонию как объект творчества. «Сотри случайные черты - И ты увидишь: мир прекрасен», - это главное для художника.

Этапы жизни и творчества
Борис ГЕЙМАН родился в 1967 году в Кишиневе (Молдова) в семье военнослужащего, поэтому в детские и юношеские годы прошли в разных уголках СССР и постсоветской России по месту службы отца, впитав многогранные впечатления от мест проживания. В Израиле - с 1994 года. В Израиле он получил художественное образование – окончил Институт искусств «Авни» (Тель-Авив-Яффо).
Борис Гейман – член Союза художников Израиля, член Ашдодского союза художников, активный участник выставок, проходивших в Русском культурном центре (Иерусалим, старый город, 2007 г.), музее «Тальпиот» (Иерусалим, март 2008 г.), Бэйт-Оле «Эйтан» (Ашдод, июнь-июль 2008 г.), «Яд ле-баним» (Ашдод, сентябрь-октябрь 2008 г.; 2010 г.), Культурном центре при посольстве Российской Федерации (Тель-Авив, июнь-июль 2009 г.), Музее древностей (Старый Яффо), а также выставки Проекта «Израильская палитра» (совместно с В. Кинусом и Г. Непомнящим), выставки в рамках фестиваля «Взгляд на Тель-Авив» (ноябрь 2010 г.), выставки «Яффские зарисовки» (совместно с В. Кинусом; Ашдод, Аудиториум, декабрь 2010 г. – январь 2011 г.). В 2006–2007 гг. сотрудничал с галереей «Сиреневые врата» в деревне художников Эйн-ход. Член неформальной группы «Кшатот». Вошел в число художников из Ашдода, представлявших в 2006 году израильское изобразительное искусство в Англии. В декабре 2009 года Борис Гейман принял участие в международной художественной выставке, организованной Всемирным альянсом «Миротворец» и галереей «Меркулов» (ЦДХ, Москва), награжден медалью «Талант и призвание».

Художник имеет множество благодарственных писем от музеев стран постсоветского пространства за переданные им в дар работы, - от Администрации г. Умань и Уманского музея изобразительных искусств (Умань, 2014); от Удмуртского республиканского музея изобразительных искусств (Ижевск, 2014); от Астраханской государственной галереи имени П.М.Догадина (Астрахань, 2015) и многих других музеев. Все это не случайно. Достаточно напомнить музеи России, Беларуси, Украины, Азербайджана и Узбекистана, в коллекциях которых находится живопись Бориса Геймана:

Удмуртский республиканский музей изобразительных искусств (Ижевск),
Новосибирский государственный художественный музей,
Чувашский государственный художественный музей (Чебоксары),
Астраханская государственная картинная галерея имени П.Догадина,
Дом-музей Велимира Хлебникова - филиал Астраханской государственной картинной галереи им. П.М.Догадина,
Дом-музей Б.М.Кустодиева – филиал Астраханской государственной картинной галереи им. П.М.Догадина,
Национальный музей искусств Азербайджана (Баку),
Государственный музей искусств Узбекистана (Ташкент),
Барановичский краеведческий музей,
Одесский Дом-Музей имени Н.К.Рериха,
Уманский художественный музей,
Черниговский художественный музей имени Г.Галагана,
Черкасский областной художественный музей,
Харьковский художественный музей,
Музей Шолом-Алейхема – филиал Музея истории Киева,
Николаевский областной художественный музей имени В.В.Верещагина,
Тернопольский областной художественный музей,
Тернопольский областной краеведческий музей,
Мелитопольский краеведческий музей,
Бердянский художественный музей имени И. И. Бродского,
Херсонский областной художественный музей имени А.А.Шовкуненко.

Все картины были переданы художником в дар. Эта мотивированная деятельная поддержка – врожденное качество личности Бориса Геймана, ставшее естественной частью профессионального сознания.

Мы живем в стране, территория которой исторически является Землей Израиля и метафорой Святой Земли одновременно. Это счастливое осознание духовной доминанты края, с которым мы связали свою жизнь, эмоционально поддерживает нас быть услышанными в диалоге с мировой культурой, веками опиравшейся на сюжеты, почерпнутые в Библии. Но у каждого времени - свой почерк. Борис Гейман принимал участие во всех Музейных проектах Объединения профессиональных художников Израиля.
Произведения наших художников, созданные для музеев других стран, стали по сути послами культуры Израиля в другое пространство – пространство, в котором их уже приняли. Чем чаще в этом профессиональном пространстве будет звучать имя Израиля в связи с коллекциями музеев, осознанием художественной ценности, общности историко-культурных и краеведческими связей, тем толерантнее общество будет относиться к Израилю.

Это то, что уже сейчас воспитывает нашего зрителя в новом поколении во имя продолжения мира. В этой связи особую ценность приобретают находящиеся в музейных собраниях работы Бориса Геймана, в которых художник запечатлел темы Иерусалима трех религий и Гефсиманского сада как лиро-эпического образа уникального уголка природы Святой Земли и современного Израиля - страны, с которой по воле случая художник связал свою жизнь. Гефсиманские оливы Бориса Геймана воплощают исконную мудрость природы, способной утолить жажду творчества и приблизить к тому, о чем мечтаешь.

Гефсиманский сад Бориса Геймана – это сад превращений, в котором преобразуется сознание и приближается духовная зрелость. Это сад воспитания чувств, это сад-метафора, олицетворение образа художника, духовно укоренившегося в Израиле.
Устремленность к прекрасному – непредсказуемая организующая сила. Искусство объединяет человечество, но оно становится еще более действенным, если людей связывают историко-культурные воззрения, интересы и темы.

Работы Бориса Геймана, находящиеся в коллекциях музеев стран постсоветского пространства (а это реально очень много), воссоздают образ Израиля и несут позитивную энергетику Земли Авраама – страны, где Борис Гейман личностно состоялся и сложился как живописец. Все эти работы переданы им в дар, подтверждая широту души, щедрость таланта живописца и мудрость, которая приходит с серебром волос, но кажется серебрящейся листвой вечно молодой оливы.

Пленэрные пейзажи Бориса Геймана по сути возвращают нас к истокам лирического пейзажа как жанра, в котором состояния природы, запечатленные художником на полотне отражают настроение автора, которое, как эмпатия, передается зрителю, вызывая эмоциональный отклик. Таковы картины-настроения Бориса Геймана.
Наверное, в этом и заключается сильная сторона творчества художника.