Выставка Аркадия Острицкого в Центре наследия Менахема Бегина

Галина Подольская
Выставка Аркадия Острицкого в Центре наследия Менахема Бегина

У Шолом-Алейхема есть слова: «Каждая звезда – это душа человека. А куда идет душа, туда идет и человек». Когда я оказалась на выставке Аркадия Острицкого, мне показалось, что одна из таких звезд сейчас сияет в Иерусалиме - в Музее Бегина.
15 февраля 2024 года в Иерусалиме в выставочном зале Центра наследия Менахема Бегина состоялось открытие выставки израильского художника Аркадия Острицкого, творчество которого с полным правом можно назвать украшением израильского изобразительного искусства нашего времени. В экспозиции представлено 85 работ, выполненных художником в разные годы, отражая тематическую, жанровую и стилистическую многогранность художника, а еще – восхищая мастерством, с которым исполнены представленные на выставке работы, включая автопортреты. Не случайно произведения нашего мастера-современника имеются более чем в 20 музеях мира, среди которых музеи Израиля и стран постсоветского пространства, известные частные коллекции (к примеру, Флатто Шарона, часть которой находится в Медицинском центре Ицхака Рабина в больнице «Бейлинсон»).
Выставка в Музее Менахема Бегина – это ретроспективная выставка художника. Она приурочена к 75-летию Аркадия Острицкого и названа художником «Стране и мне – 75». И это не случайно, поскольку то, что представлено художником в экспозиции, отражает творческий путь Аркадия Острицкого в Израиле, монографически представляя каждый из этапов его творчества, позволяя проследить художественную эволюцию развития мастера.

Что мы знаем о художнике
Аркадий Острицкий живёт и трудится в Израиле уже 33 года, прибыл сюда из Молдавии (тогда МССР), проявил себя там в кино, графике, акварельной и пастельной живописи, городской и торговой рекламе. Его акварели регулярно выставлялись в центральном зале СХ Молдавии. Аркадий Острицкий родился в 1948 году в Кишинёве, выпускник кишиневского Республиканского художественного училища имени И. Репина. Работал в кино, рекламе, занимался книжной графикой, акварелью, масляной живописью, скульптурой, преподавал.

С 1991 года А. Острицкий живет и работает в Израиле. За эти годы написал сотни картин. Вышли в свет книги с его иллюстрациями. Оформил учебник Танаха для средних школ (Тель-Авив, 1999). С 1995 по 2001 годы преподавал изобразительное искусство в школах, йешиве «Двир» в Иерусалиме и «Кирьят-Ноар» в Рош-Цурим. Работал Арт-директором на киностудии традиционной анимации АРТИМА в Тель-Авиве.
Аркадий Острицкий - член Объединения профессиональных художников Израиля и Евразийского Художественного Союза, участник многих выставок на прежней родине, в мире и у нас в стране. Работы Острицкого украшают экспозиции более 20 музеев разных стран. Он участвовал и стал первым в более 30 международных конкурсах в Израиле, Испании, Италии, Китае, России, Чехии и др. В 2018 году награждён дипломом и памятным знаком Николаевского музея им. В. Верещагина за триптих «Василий Верещагин. Притяжение Вечности», а в 2021 году был удостоен звания лауреата 1 степени Российской Премии Искусств и медали имени Василия Сурикова.

Художественный сионизм

Итак, «Стране и мне – 75» - два юбилея. При этом к юбилею страны Аркадий Острицкий подошел как к художественной историографии – от танахической ретроспективы, картинок из жизни восточно-европейского местечка, до современности, что дает целостное эстетическое представление – бытие социума евреев в мире. Это высокий эпос исхода и поданная с мягким юмором характерность еврейских персонажей в местечке. Важно, что и то и другое отражает исконное стремление евреев о возвращении к национальной государственности. Наверное, в этом и заключается художественный сионизм Аркадия Острицкого как изобразительный ответ на вопрос, почему Земля Израиля по праву является единственным местом страны, как земли обетования для евреев. Тут и современные страницы нашего государства.

Картина Острицкого «Горизонталь и вертикаль» воплощает противоречия современного бытия, подобно драматическим «Вратам Ада» Родена. А вот картина «Крик 2000» - люди в «ковидных масках» - непреложном атрибуте нашего костюма во всех общественных местах в дни коронавируса и ужас потери идентичности, одиночество маленького человека в обезличенной толпе. Эта «норма» ненормального мира, в котором все напоминает недоумков с «Корабля дураков» Босха. К счастью, этот «ковидный памфлет» мира наизнанку в стиле Босха – единственный на этой выставке. Нужно было поставить свою художественную точку. Ну, не может художник жить в безвоздушном пространстве, уродующем самое главное, что есть на земле, – ЧЕЛОВЕКА. Неприятие одураченного мира перешло в потребность припасть к национальным корням, которые держат нас на Земле Израиля.

При этом Аркадий всегда остается мастером созданного им мыслеобраза, продиктованного избранной темой. Так в дни коронавируса художник создаёт цикл картин, запечатлевший галерею характерных собирательных образов восточноевропейского местечка – музыканты, портные, башмачники, часовщики, пекари, водовозы. Работы изумляют театральностью мизансцен, пластичностью образов, динамичностью характеров, контрастными жизнеутверждающими цветами. Это галерея веселых жанровых картин о повседневной жизни наших бабушек и дедушек, говоривших дома на идише с присказкой «в будущем году в Иерусалиме». Сколько жизненной силы, радостных красок Возрождения и жажды жизни в этих наших корнях! Это их потомкам было суждено осуществить мечту о создании Еврейского Государства, которому сегодня – 75 лет.

Аркадий Острицкий считает для себя символичным то, что он родился в год создания Государства Израиль. От себя добавлю: «Так распорядились звезды, чтобы Аркадий Острицкий стал художником Израиля».
У поклонников искусства и широкого зрителя есть возможность полюбоваться этой по сути музейной экспозицией до 12 марта в любой день, кроме шабата. Но вернемся к вернисажу, среди посетителей которого было немало деятелей культуры, представители мэрии, художники и просто любопытные. Автора тепло поздравили советник мэра Иерусалима Елена Жаровская, представитель музея и организатор выставки Ехиель Фишзон, доктор филологических наук, искусствовед Галина Подольская, художник и куратор множества выставок Андриан Жудро, архитектор Михаил Каплан и другие. Каждый отметил мастерство художника, разнообразие тем и композиций, крепкий рисунок, яркость и сочность красок, атмосферность, глубокое проникновение в суть предмета, душевность и теплоту, философское видение и внимание к деталям изображаемого. Выставка создала у всех, на ней присутствующих, замечательное позитивное настроение, столь редкое у нас, в такое непростое военное время.

Метафорический реализм
В «Алисе в стране чудес» Льюиса Кэрролла есть слова: «Если в мире всё бессмысленно, – сказала Алиса, – что мешает выдумать какой-нибудь смысл?». Так почему бы не переиначить эту мысль на свой лад, но так, чтобы живописно в ней поселилась красота и философия как мудрость мира одновременно? Искусство непредсказуемо, поскольку в его основе лежит вневременное понимание красоты и гармонии. Но в самой природе искусства заложена возможность бесконечного прочтения традиционных сюжетов и изобразительных форм, одушевленных индивидуальностью художника.

Метафорический реализм – заветная ипостась творчества Аркадия Острицкого. Не знаю, по каким причинам, но больше 15 лет художник вообще не выставлял работ этого удивительного направления в своем творчестве, а жаль. В век засилия информации, псевдомифологии, чудиков, эльфов, инопланетян поучительно вспомнить, как художник умеет найти свою идею, чтобы наделить мир изобразительного «фэнтези» такой красотою и любовью к этому миру, что представленные на выставке произведения, созданные почти 30 лет назад, и сегодня кажутся элитарными.

В диалоге со своими почитателями на своем персональном сайте художник так сформулировал: «В 1990-е годы метафорический реализм стал для меня выразителем главной цели искусства, синтезом несовместимого, глубиной выражения и недосказанностью одновременно. Почему? В метареализме заложена метабола – сплав вневременных перемещений и превращений, загадка, призыв к размышлению. Главное, что в этом нет разлада. Это мировосприятие, в котором утверждается прекрасное и духовное как реальное. Именно в таком сочетании для меня и заключается единственная целительная природа творчества. Когда я художественно открыл для себя метареализм, то ещё увлекался сюром. “Покатило” так, что образы рождались словно во сне, обогащаясь по ходу работы. Получался такой живописный сюр, словно ничего другого вокруг и не существует вовсе. Но однажды наступил момент, когда я почувствовал, что сколько бы ни играть с темами – это всегда пути, пройденные Сальвадором Дали. Тот работал с подкоркой и подсознанием. И на определенном этапе я научился следовать “урокам” Дали. Но потом стало волновать иное: захотелось найти свои эстетические смыслы предмета, спрятать найденную концепцию в метафору – спрятать так, чтобы в самой композиции ничто не сопротивлялось широкому восприятию, чтобы зритель вслед за мной мог прочитать эту метафору и «перевести» ее с языка живописи в литературный язык. По сути, метафорический реализм – разновидность формотворчества, но не такая, как когда-то предложил Малевич, а с учетом всех этапов развития искусства, в данном случае – моего представления о синтезе искусства и философии».
Метареализм Острицкого - это нечто близкое сюрреализму – это стиль «фэнтези», сочетающий яркость, неожиданность цветовых решений современной рекламы с классическими приемами живописного исполнения. Однако по «механизму исполнения» в метареализме А. Острицкого заложена сюжетность, характерная для европейского искусства начала ХХ века, – так, например, молодой Шагал зашифровывал в своих работах идишистские пословицы и поговорки. Художественно-ассоциативный мир А. Острицкого всегда конкретен и носит литературный характер.

Метафоры Аркадия Острицкого всегда живописны и читаемы нередко за счет скупых консервативных изобразительных средств, в которых оживают очеловеченные композиционные решения. Например, художник вписывает в горный массив водопад, по очертаниям напоминающий купающуюся Саломею с «ниагарой» струящихся волос. Робкая радуга уравновешивает избранную композицию, живописно опоясывая «талию» водопада. Так в картине «Водопад» метафора «водопад твоих волос» прижилась и живописно выглядит более выразительной, чем едва ли не стершийся в слове образ. На таком же приеме строится и работа «Пробуждение Нептуна». Над необозримыми водными далями морская нимфа, распустив волосы, приготовилась прыгнуть в воду. От этого зависит, проснется ли Нептун. Художник строит свою работу таким образом, что на фоне завораживающего, зовущего морского пейзажа первична нимфа, а Нептун – вторичен. Вот почему пробуждение морского владыки зависит от реакции нимфы – дочери стихий воды и воздуха. Помню, как в 2007 году на выставке в музее «Тальпиот» в Иерусалиме, которого, увы, ныне не существует, меня поразили сюрреалистические композиции построения образов, когда каждый самостоятельный при близком рассмотрении предмет, лишь стоит отойти на несколько метров, превращается в деталь нового образа. А стихия воды подчеркивает зыбкость и естественность этих претворений и переходов.
Не менее живописно и предельно понятно читается полотно «Дама сердца», на которой изображен рыцарь времен короля Артура, в сердце которого живет Прекрасная дама.

Метафорический реализм подарил художнику ощущение себя в эстетико-интеллектуальном эксперименте, как лоциям в океане мифологических, исторических и литературных сюжетов, фантазии в сопряжении жанров, работе на грани классицистического, романтического, реалистического и сюрреалистического стилей в их динамическом сопряжении - грань сопряжения каждый раз разная, но это всегда художественная мера красоты.
Вспоминаю популярные в 1990-е годы «кирпичики фэнтези» с обложками Бориса Валеджо, фантастическими чудовищами, обвивающими тела прекрасных женщин… Каким таинственным миром казалось это тогда, но «цветы зла» Валеджо так и остались в моей памяти непознаваемым демоническим эстетством. Метафорический реализм Аркадия Острицкого – другой (и в этом принципиальная разница) - он познаваем и узнаваем зрителем. Рассматривая картину, ты ощущаешь, как визуализация включает твой интеллект. Это метафора, заново оживающая в художественной реальности, окутанной культурными контекстами во имя нового образа, подобного рождению Афродиты из пены морской…

Магия портрета
Портрет – один из любимых жанров художника. В разные периоды творчества им были созданы стилистически самые разные портреты – в зависимости от конкретно поставленных задач.
Представленные на выставке женские портреты – реалистические и психологические, но по эмоциональному настроению сродни неоромантизму. В них индивидуальность и обобщенность. За внешним портретным сходством – характеры людей – представителей своего времени, социальной среды, с чертами национальных особенностей. В этой связи уместно привести слова самого А. Острицкого: «Я люблю человека как вид, всегда ищу в нем прекрасное. Ищу и нахожу, потому что оно там есть. Красота – моя религия».
Интересно сравнить портреты 1960–1980-х годов с серией женских образов, созданных А. Острицким в 1990–2000-е годы в эстетике салона. Легкие, изящные, летящие, в льющихся прозрачных одеждах, пронизанные солнцем, теплым дыханием ветра, ароматами цветов и духов, словно парящие в пространстве холста, красавицы. Художник писал их так, как когда-то Рафаэль свою Форнарину – сначала обнаженной, а потом – в одежде мадонны. Одевая своих красавиц, А.Острицкий использует этот ренессансный рецепт. А. Острицкого – в стилизованные наряды всех времен, народов и направлений живописи. «Природа всё распределяет гармонично, – говорит художник, – у женщины всегда всё уместно, хотя может не быть осиной талии или пышной груди. Для художника порой это лишь добавляет шарма. Женскую красоту нельзя втискивать в прокрустово ложе. Она непредсказуема в своей вариативности». Не случайно А. Острицкий делал копии женских портретов Сезанна, Дега, Ренуара для коллекции копий работ знаменитых художников (Флатто Шарона).

А вот другая ипостась А. Острицкого – портретиста-психолога. Галерея портретов дочери Софьи – одна из лучших у художника. Работы эти были представлены на выставке «Этот прекрасный и разный мир» (Иерусалим, 2007). Портреты до боли родных и близких людей. Вот они-то, как правило, и не хотят позировать, словно «роль себя в портрете» им не нужна по жизни. Как всё раскрыть и не солгать ни себе, ни близким? В разговоре со мной Аркадий нечаянно обронил: «Я написал Полину в платье, в котором она была в день, когда мы с ней познакомились. С тех пор, сколько бы я ни брался писать Полину, мысленно я всегда возвращался к этому платью». Вот так в один день девушка стала женой и Музой, и редкой помощницей в трудные минуты. Портрет Полины визуально точен, доброжелателен. Полина – это всегда тепло, это мягкость и опора, нежность и сила, это надежность и крепость, позволяющая художнику парить, не разбиваясь о камни.

В творчестве Аркадия Острицкого особое место занимают портреты раввинов, находящиеся в Астраханской государственной картинной галерее имени П.М.Догадина и Уманском художественном музее. Это портреты выдающихся художников, среди которых «И.Е.Репин в Гефсиманском саду» (Харьковский художественный музей), гигантский триптих о В.В.Верещагине, находящийся в центральное фойе Николаевского областного художественного музея имени В.В.Верещагина. Как правило, в таких работах художник делает цитатные отсылки. Например, «Верещагин в Иерусалиме» изображен им на фоне его знаменитой картины «Стена Соломона», а «Верещагин Самарканде» на фоне мавзолея Гур-Эмир, который так любил живописать Верещагин, припоминая годы жизни в Туркестане. Сегодня на выставке в Иерусалиме мы видим портрет Н.И.Фешина – «художника художников 20 века» - гордости России и США, где он был знаменит в равной мере. А.Острицкий изображает Н.И.Фешина на фоне его хрестоматийно-знаменитого этюда с пылающей осенью в Нью-Мексико. Фешинский профиль кому-то может показаться соцреалистическим, но напомню, что по характеру Н.И.Фешин, несмотря на мягкость автопортретов, был ой-ей-ей каким крепким орешком и очень решительным человеком. Замечу, что все эти портреты поражают историко-стилистической точностью.

А вот портрет Шота Руставели, созданный художником в год 850-летия со Дня рождения великого миротворца, - произведение, обращенное к страницам истории Земли Израиля и Грузии.
Сколько же раз я видела этот портрет в интернете, но как же прекрасен оригинал (слава Богу, что пока еще есть «живые выставки»)! Художник изображает Шота Руставели на фоне Монастыря Креста в Иерусалиме - места, где находится фреска, выполненная великим посланцем царицы Тамары.

Известно, какой поразительной способностью озвучивать изображение, переводя его на язык слова, обладает жест как самостоятельный пластический смысл. Портрет Шота Руставели в полном смысле меня очаровал, окутав аурой эпоса «Витяза в тигровой шкуре». Поза Шота Руставели полна благородства, кажется, что он отвечает на наше приветствие, словно мы общаемся друг с другом. Он поклоняется Земле Израиля, приютившей его перед тем, как покинуть мир навсегда. Там же, подняв облако пыли, с разбегу остановился, как вкопанный, его чёрный всадник-витязь, похожий на фоне стены, на мистический знак, и зазывающий мудрого старика, исполнившего свою миссию на Земле, за собой в иной, возможно лучший мир.

Созданный Аркадием Острицким образ грузинского поэт XII века, ставшего первым послом своей земли в Землю Израиля, поражает благородством и мудростью. Превосходно прописаны мудрые седины Руставели – каждый волосок. Его волнистые пряди и борода не просто романтически развеваются, они передают энергетику духовной мощи выдающегося поэта и миротворца. В этой связи напомню, что Шота Руставели был не только настоятелем монастыря в Иерусалиме, но и создателем первой монастырской библиотеки, в которой были представлены рукописи на грузинском языке. Гусиное перо – в головном уборе – письменный атрибут поэта, а не украшение шляпы придворного. В верхнем правом углу картины – плоды алых гранатов, символизирующие у народов Кавказа плодородие, удачу, богатство, молодость, а на Земле Израиля – плодородие и 613 заповедей евреев.
От себя замечу, что на сегодня – это единственная в Израиле работа, на которой Шота Руставели изображен как символ мира, а точнее – песнь о мире между нашими странами и культурами.

Другой блок представленных на выставке портретов составляют автопортреты разных лет, на которых мы видим юбиляра от времен, когда, перифразирую классиков, «надежды юношей питали», а ныне – сам себе опора… Все портреты выполнены в разных техниках и манерах всех «измов» 20 века – от импрессионизма, кубизма, авангардизма, реализма и проч. Однако основой для художника остается – реализм. Особенно хороши автопортреты последних лет. Замечу, что автопортрет – один из самых интересных жанров психологического портрета, поскольку художник, как правило, изображает таким, каким он себя видит. И дело не только в портретном сходстве. Как правило, художники изображают себя с кистью в руках, идентифицируя себя с профессией. А вот, Рубенс писал себя только важным вельможей, собственно, он и был таким, поскольку был принят в королевских домах. На автопортретах последних лет Острицкий – всегда доброжелательный мыслитель. Почти 20 лет я знаю Аркадия, его подход к предмету изображения – это тема, ее изучение, жанровое осмысление, композиционное построение, заготовки к образам. И лишь потом – работа…
А вот еще одно открытие – на выставке в Музее Бегина – на столе рядом с пригласительными билетами лежал альбом со стихами и картинами Аркадия Острицкого, можно было посмотреть видеоролик со стихами художника.

Просто пейзаж
Аркадий Острицкий – мастер пейзажа, участник всех пленэров Объединения профессиональных художников Израиля, бывал на международных пленэрах. Замечу, что многие из его пленэрных работ с пейзажами и архитектурными достопримечательностями Израиля имеются в собраниях музеев Азербайджана, Беларуси, России, Украины, Узбекистана, Казахстана. Оставаясь верным натурным предпочтениям, художник находит новые повороты. Эта особенность Острицкого-пейзажиста заявила о себе уже в студенческие годы Фотографическая точность и настроение состояние одновременно. Достаточно посмотреть на представленные на выставке работы – это Масличная гора с гробницей Авессалома, места в Иерусалиме, красавица-Хайфа. Всё подано с ритмической уравновешенностью, которая ведет зрителя вслед за взглядом художника - «цвет в цвет», «мазок в мазок», словно другого пути нет и быть не может.

Характерность настроения присуща и акварельным этюдам Острицкого-мариниста, среди которых заметная роль принадлежит морским пейзажам, позднее выросшим в полотна умиротворенной или пробудившейся стихии, искони олицетворяющей сильные человеческие страсти. В этой связи очевидна и одна из лучших картин Аркадия Острицкого «Море» - картина, находящаяся на центральной стене экспозиции. Она приковывает взгляд настолько, что ты замираешь, словно становясь одной из его волн, слыша шепот вечности.
Когда я взглянула на это полотно, не могла поверить: эту ли картину я видела в 2007 году? Маловероятно, чтобы художник переписывал ее. Спросила Полину. Она ответила: «Ну, конечно же, это то самое наше «Море», которое дома всегда висит на стене. Просто Аркадий каждый год его переписывает. Изначально оно было спокойным, а теперь – штормовое, с серебряно-стальным отливом». Вот такой «палимпсест» собственной картины, от которого за годы дорисовок картина «по весу утяжелилась» вдвое, но и стала вдвойне прекраснее.

Рождён свободным. Исход
Центральной работой выставки является большое полотно «Рождён свободным. Исход». Она открывает выставку, а по сути, подсказывает пути понимания некоторых деталей картины. И наоборот – после просмотра выставки понимаешь картину больше. Перед нами - двукратно увеличенный и дополненный авторский повтор картины «Ночь Исхода», которая была создана художником в 2010 году и вошла в мою книгу «Современное Израильское изобразительное искусство с русскими корнями» (2011). После выставки в Музее Танаха я ни разу не видела этой картины. Прошли годы, и вот её «взрослая сестра» - передо мной. Вот радость встречи! Картина не стала менее прекрасной, но изменилась я как зритель.
«Рождён свободным. Исход» – одно из самых значительных произведений художника из цикла «Надежды праотцов», над которым он стоически работал многие годы, и не удивлюсь, если эта серия пополнится новыми работами на сюжеты Торы. Художник не случайно поставил ее на пригласительный билет и открывает ею выставку. В этом заключена принципиальная позиция автора: «здесь» и «сейчас» на исторической родине своего народа и ощущение себя его частью.

Перед нами - масштабное эпическое полотно, многофигурное, сюжетное, повествовательное, со своим ритмом и характерами. На нём – более сотни фигур, среди которых около тридцати портретов конкретных людей, ставших живыми моделями для создания танахических образов. Все они гармонично вписаны в канву произведения. А сама «Ночь исхода» вместе с тремя другими полотнами этого цикла была впоследствии приобретена алма-атинской галереей «Арвест». Я знала об этом факте и радовалась за признание художника, грамотных специалистах, заботящихся об уровне галереи. Но меня не покидало чувство, что художник остался без своего любимого дитя, потому что то, что сделал Аркадий Острицкий в своей работе – в рамках сюжета «Исхода» до него не сделал никто. Мы входим в нее, как в Зазеркалье истории алии.

Картина интересна по замыслу, по драматургии, выстроенной художником, который рассказывает нам историю с достоверностью очевидца. Если вы спросите у художника, какую площадь занимает изображенный им эпизод, сколько метров он изображает на дальнем плане. Он ответит на все вопросы: сколько людей, овец можно включить на эту площадь. Включая историю костюма, ремесел, жизни и быта евреев в Египте. Трудно сказать, чего не знает художник. Это не костюмированный карнавал, а в полной мере историческое полотно. Это не только исход – освобождение от рабства, но и своеобразный портрет «первой алии», связавшей евреев с землей Авраама.

21 век многое изменил в системе принятия искусства. Сегодня каждый из нас делает фотографии камерой мобильного телефона и с полным правом может утверждать, что это здесь и сейчас то, что он увидел. И этот взгляд претендует на авторство. Иное дело с изобразительным искусством как ремеслом. Все библейские сюжеты уже были написаны когда-то и кем-то. И то, что дошло до нас, создано безусловными гениями, которых «процитировать» в живописи может далеко не каждый современный художник.
Аркадий Острицкий – художник, владеющий всеми видами изобразительного искусства. Но вернемся к конкретному произведению. Работа выполнена в стилистике европейского барокко, построена на контрастах света и тени и характерной для этого стиля цветовой палитре. Такой работе, конечно же, место в храме. По сегодняшним меркам сам «формат» произведения – функционально музейный с точки зрения мастерского исполнения и тематической значимости. Но, когда ты находишься тет-а-тет с картиной, визуальное ощущение, что выставку удостоили включением картины из храма, не покидает. По масштабу библейской темы, стилистике и цветовым контрастом барокко. И все-таки – она совершенно новая, поскольку запечатленные на ней лица никогда прежде не изображались – это лица наших современников – алии нового времени. Остановимся на некоторых на них. Вот еврей с барашком на плечах – это Иосиф Копелян, основавший объединение профессиональных художников, которому более 20 лет. Оно начиналось с 7 человек, а сейчас насчитывает около полусотни. Острицкий – один из первых членов объединения и знает, как тащил его на себе Иосиф Капелян для того, чтобы те профессионально сохранились. А вот художник Борис Котляр – почти два десятка лет сборщик «налогов» (то бишь, членских взносов объединения). На заднем плане – художники Анна Зарницкая и Адриан Жудро – новые лидеры объединения. На переднем плане – самые близкие люди: жена Полина, дочь Софья, дядя и тетя, друзья. И сам он – Аркадий Острицкий – художник со всеми атрибутами своего ремесла – красками и кистями.

Так в 13 веке Джотто поместил на своей фреске в Падуе представил библейский сюжет в лицах своих современников.
На полотне «Исход» в толпе идущих запечатлен и мой портрет в образе женщины, несущей кувшин с водою, которой должна поддерживать каждого идущего. Вот такую миссию предопределил художник...
И есть еще один очень важный момент. Картина называется «Рождён свободным. Исход» - Моисей выводит еврейский народ из Египта. Величественный жест ведущего. Он сам в красном одеянии. По смыслу и цвету – должен являться центром внимания. Но Острицкий так строит композицию, что в центре многофигурного полотна, вмещающего около сотни лиц, находится не Моисей, а прекрасная влюбленная пара с новорожденным на руках. Мир – есть любовь. Ее центр – младенец, дитя. Из всех, лишь он, рождённый свободным, придёт в Землю Обетованную.

У Мандельштама есть стихи «И море, и Гомер – все движимо любовью». Эта процессия – море людей, складки одежд которых подобны волнам моря, которое расступится перед ними. Это сам художник, который подобно Гомеру, пересказавшему эпос о Трое в слове, запечатлел эпос своего времени. Это «наш исход» - картина, в которую мы входим - входим как в Зазеркалье, в котором мы сами и художник, шедеврами которого восхищаемся.

«Рождён свободным. Исход» - это полотно, вместившее все ипостаси художественного таланта Аркадия Острицкого. Это романтическое сопряжение динамического и созерцательного состояний. Это живописное повествование, родившееся не из ороговевших заготовок, а из живой художественной композиции, самого распределения света и тени, когда старая, как мир, легенда обретает новую жизнь в ярких и сочных красках.
Это работа, дающая представление о классической тематической (сюжетной) картине. Это понимание особенностей жанра через конкретику и обобщение.
Это не просто эстетически прекрасное произведение – это визуализация национальной истории и урок воспитания, обращенный к новому поколению.
Это послание художника в будущее нравственно-эстетическое отношение к миру и искусств ассоциативно-образное мышление, творческую и познавательную активность.
Мир есть любовь, атрибут которой – свет. Эмоциональный свет, исходящий от младенца, настолько ярок, что его воздействие ощущается на каждой детали картины. Этот свет переходит волною от предмета к предмету, и словно не гаснет, одаряя зрителя, уловившего этот свет, радостью творения...

Таково искусство Аркадия Острицкого – цельное, независимо от избранного стиля, эстетически ясное, художественно уравновешенное, рациональное, воплощающее вневременной архетип прекрасного в жизнь. Не буду говорить о его мастерском исполнении, которое очевидно для каждого, кто стоит у картины и любуется ею как шедевром изобразительного искусства.

Юбилей
Выставка названа «Стране и мне 75». Это сквозная тема. Это то, что объединяет всю ретроспективу. Возраст пика творческой зрелости автора и переломный возраст для государства. Мы с вами знаем и большую сильную страну, которая не сумела преодолеть этот рубеж... И тут на ум приходят вещие слова Тютчева: «Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые!» Каждый из нас ощущает жёсткое давление эпохи, но относимся мы к нему по-разному. Кто-то протестует против всех и вся, другие - отыскивают положительное в нашей непростой жизни. Творчество Аркадия Острицкого, хотя и не проходит мимо острых углов, но в главном, позитивно и глубоко гуманистично. Именно это и притягивает к нему благодарных зрителей.

Теперь можно сказать и о том, каких усилий стоило двум немолодым людям за два дня привезти в Иерусалим и поднять на стены, хоть и не без помощи работника музея, но такую большую и масштабную экспозицию. Теперь самое трудное осталось позади и дело уже сделано, за что огромная благодарность Полине, жене и верной спутнице художника. Без её колоссального вклада и труда ничего бы не могло состояться.
Пожелаем же успеха этой выставке и художнику, несущему по жизни свет звезды своего таланта!