Из книги "Современное израильское изобразительное искусство с русскими корнями".

Таня Караван

Остановись, мгновение!

Таня Караван – из поколения современных израильских фотохудожников. Родилась в Минске, в 1992 году приехала в Израиль по программе «Наале», окончила Академию художеств «Бецалель». Своими учителями считает прежде всего родителей: папу – художника Бориса Караванова и маму – архитектора Эллу Караванову.
Вы спрoсите: а как же фотография? Сама Таня отвечает на этот вопрос так: «Это было в 1999 году. Я познакомилась с приехавшим из США фотопейзажистом Йосефом Кохэном. Он дал мне старую камеру большого формата – Graflex. С ней я понастоящему начала фотографировать и проработала около двух лет».

В настоящее время Таня Караван готовит для издательства Hechenhauer (Берлин) фотоальбом «Портреты русской диаспоры в мире искусства». Это фотографии и интервью с наиболее интересными деятелями культуры, покинувшими бывший Советский Союз и проживающими сегодня в разных концах света. При этом значительная часть представленных портретов – наши соотечественники.

Из истории фотографии Израиля

Искусство фотографии – одно из самых молодых в мире. Начало профессиональной фотосъемки в Эрец-Исраэль датируется концом XIX – началом XX века. Однако фотоработы того периода напоминают скорее гравюры или литографии, обнаруживая влияние рисунков многочисленных художников, посещавших Палестину. Первыми фотохудожниками-евреями, запечатлевшими Эрец-Исраэль, были Я. Бен-Дов, А. Бернхейм, Ш. Й. Швайг. В период первых волн алии фотография становится более конкретной, запечатлевая халуцим и кибуцников. После образования государства Израиль сама история вдохнула в фотографию репортерский дух. При этом наиболее значительное влияние на развитие отечественной фотожурналистики оказали выходцы из Германии и США.

В начале 1970-х годов в израильской фотографии происходит кардинальный перелом: она официально признается одним из видов искусства. Организуются отделы фотографии в Музее искусств в Тель-Авиве и Музее Израиля (Иерусалим). В 1980 г. в Академии художеств «Бецалель» открывается отделение фотографии, а в 1992 г. в Тель-Хае – Музей фотографии, один из немногочисленных в мире и по сей день. С 1995 г. в Израиле проходят международные фотовыставки, в которых принимают участие такие фотохудожники, как И. Барзилай, Д. Брест (р.1949), Г. Дагон (р.1957), Э. Кахведжан, А. Левак (р.1944), Г. Офир (р.1957), Э. Розенберг, Х. Софье, А. Эйлат (р.1939), А. Ауэрбах (р.1940). Активно выставляется и молодое поколение фотографов. В 1995 г. на 38-й Международной фотовыставке («Бет Ционей Америка», Тель-Авив) были представлены фоторепортажи с мест терактов фотожурналиста газеты «Иедиот ахронот» З. Корена (р.1972). В 1998 г. на Международной выставке в Ришон-ле-Ционе были отмечены работы Д. Вилькина (р.1962), работающего и в фоторепортаже, и в области художественной фотографии.

Фотография как искусство – одна из примет современного Израиля и во многом творима выходцами из бывшего Советского Союза. «Портреты русской диаспоры в мире искусства», выполненные Таней Караван, – подтверждение тому.

Съемка у И. З. Сермана

Из интервью с Таней Караван

– День съемки случайно совпал с 9 мая 2004 года. Илья Захарович ждал меня в назначенный час. Две женщины готовили на кухне для праздничного стола. Его жена была на балконе (она была очень больна). Уже потом я поняла, насколько значим для Ильи Захаровича, участника Второй мировой войны, День Победы. Все люди, которых я снимаю, ведут себя поразному. Илья Захарович практически не разговаривал со мной. Он вел себя как «послушная модель». Съемка удалась с первого раза. Всё совпало: солнечная погода, утро, «модель» безотказно улыбается, праздничное настроение – День Победы!

На прощание Илья Захарович подарил мне свою монографию «Лермонтов. Жизнь в литературе. 1836–1841» (Иерусалим, 1997).

Никогда не читала литературоведческих книг – считала неподъемным грузом. Начала со стихов Лермонтова, а потом сама не заметила, как перешла на текст Ильи Захаровича, читающийся как художественная книга. Вспомнила его ответ на мой вопрос: «Что вы считаете для себя высшим достижением?» – «Стиль изложения, доступный любому читателю». Илья Захарович говорил о том, каким должно быть литературоведение. Для меня же подобную аналогию можно провести
и в фотоискусстве...

А потом мне стало досадно, что трехтомник Лермонтова, подаренный мне на день рожденья, так и остался в Минске...

Судьба «за кадром»

С 7 по 12 марта 2005 года в Иерусалиме проходил Четвертый международный конгресс «Мессианские идеи в еврейской и славянской культурах», организованный кафедрой славистики Еврейского университета при поддержке Русского общества друзей Еврейского университета, Центром Леонида Невзлина по исследованию российского и восточно-европейского еврейства, Министерством по туризму Израиля, Фондом Михаила Черного и Христианским посольством в Иерусалиме. Мне пришлось быть на этом конгрессе.

Илья Захарович Серман, 92-летний почетный профессор Еврейского университета, выступал с докладом «Речь Тараса Бульбы о русском царе». Он говорил громко, разборчиво, словно опасаясь, что кто-нибудь в зале не услышит или как-то не так истолкует слова Гоголя, вложенные в уста его героя. Помню, в 1980-е годы мы вот так же слушали в МГУ выдающегося философа А. Ф. Лосева, а в 1990-е – в МПГУ (бывшем им. Ленина) – Б. Пуришева, учившегося у самого В. Брюсова. И вот Еврейский университет – со своей «достопримечательностью»!

Илья Захарович (Зелкович) Серман родился в 1913 году в Витебске. В 1939 году окончил филологический факультет Ленинградского университета, в 1944-м защитил кандидатскую диссертацию, работал в Ленгосиздате. В 1949 году вместе с женой Руфью Зениной (псевдоним Зернова), писателем и переводчиком, И. З. Серман был арестован по обвинению в «антисоветской пропаганде» и приговорен к десяти годам исправительнотрудовых лагерей «за клевету на национальную политику советского правительства». Однако судебная коллегия Верховного суда СССР пересмотрела решение первой инстанции и приговорила И. З. Сермана... к 25 годам заключения.

Более пяти лет он провел в лагерях на Колыме. Смерть Сталина принесла освобождение. С 1957 по 1976 гг. И. З. Серман – научный сотрудник Института русской литературы (Пушкинский дом), с 1965 по 1975 гг. – преподаватель истории русской литературы XVIII века в Ленинградском университете. В 1969 году защитил докторскую диссертацию «Русская поэзия XVIII века». В эти годы выходят в свет фундаментальные исследования И. З. Сермана «Поэтический стиль Ломоносова» (М., 1966), «Державин» (Л., 1967), «Русский классицизм» (Л., 1973), «Константин Батюшков»
(Нью-Йорк, 1973), он участвует в подготовке Собрания сочинений Н. Лескова и Полного собрания сочинений Ф. Достоевского.

С 1976 года И. З. Серман в Иерусалиме. Профессор, с 1982 года – почетный профессор кафедры русской и славянской филологии Еврейского университета. В 1970–1980 гг. преподавал в университетах США, Франции, Италии, Германии.

Труды И. З. Сермана посвящены широкой проблематике русской литературы XVIII–ХХ веков.
В 1988 году в Иерусалиме была издана на английском языке его монография «Михаил Ломоносов. Жизнь и поэзия». Он был также одним из редакторов многотомной «Истории русской литературы» на французском языке. К 75-летию ученого вышел сборник «Русская литература и поэзия» (Иерусалим, 1989), в котором приняли участие ученые разных стран. Остановись, мгновение! Готовящийся к изданию фотоальбом «Портреты русской диаспоры в мире искусства» интересен еще и тем, что рядом с фотопортретом дано краткое интервью с его героем.

Из диалога
Тани Караван с профессором И. В. Серманом

– Какой момент жизни изменил ее решительным образом?

– 1976 год, отъезд из России.

– Чем бы вы занимались, если бы не нуждались в деньгах?

– Тем, чем занимался всегда – русской литературой.

– Оглядываетесь ли вы назад? Хотите ли вернуться?

– Нет.

– Что для вас важнее: работа как процесс, результат, реакция публики?

– Самое важное – реакция публики.

– Что (кто) больше всего влияет на вас и ваш творческий процесс?

– Свобода. Самое большое влияние на меня имела и имеет моя жена Руфь Зернова – своим умом и талантом.

В первых числах ноября 2004 года мне пришлось зайти на кафедру славистики Еврейского университета. Со скорбью в голосе заведующий кафедрой профессор Шмуэль Шварцбанд сказал: «Умерла Руфь Зернова – жена Ильи Захаровича Сермана. Она была безнадежно больна. Завтра – похороны...».

Тут я вспомнила, что лишь за две недели до этого печального события я видела счастливый взгляд Ильи Захаровича, запечатленный на фотопортрете Тани Караван (выставка в Ариэле). Он «говорил» о своей жене и улыбался Дню Победы. Взгляд ученого излучал тысячи солнц, которые в один день оплавились в ряды бледных свеч...

Искусство фото. Оно дает жизнь уходящему мигу. Мгновение: победа.

Серебряная печать

2 января 2005 года в выставочном зале «Театрона Ирушалаим» открылась экспозиция чернобелых фотографий Тани Караван «Русская диаспора 1970–2004 гг.» – первая значительная выставка молодой фотохудожницы в столице Израиля.

Исторически сложилось так, что громадная часть евреев пребывала вне Эрец-Исраэль – в диаспоре, при этом подавляющая часть – в СССР. Восстановление независимости еврейского народа, создание государства Израиль, приоткрывшийся «железный занавес» в России – всё это вкупе оказало влияние на наше национальное осознание себя в мире. Так алия стала важнейшим явлением в процессе воплощения сионистских идеалов и становлении государства Израиль, создании «культурного состава» нашего национального дома.

Современная фотография любит отснять «клубничку», для которой ой как хороши антисемитские эксцессы, погромы и преследования, обугленные страницы Катастрофы.

Фотопортреты, выполненные Таней Караван, другие – это процесс жизни, явление русскоязычной репатриации в мире. Таковы черно-белые фотографии, запечатлевшие все оттенки блеска национального жемчуга алии 1970–2004 годов. Большинство из «портретов с выставки» – иерусалимцы, хотя отдельные работы Таня Караван снимала во Франции и Германии.

Художники Александр Окунь, Михаил Рапопорт, Анатолий Басин, Михаил Гробман, музыкант Александр Синельников, режиссеры Станислав и Лина Чаплины, поэты и писатели Михаил Зив, Михаил Генделев, Гали-Дана Зингер, журналист Владимир Фромер... Алия – личное участие сиониста в деле возрождения своего народа на своей родине. Впрочем, сегодня уже можно говорить и о другой «алие» – по-европейски образованных ребятах, завершивших свое обучение в Израиле (таких как, например, художник-аниматор ЖеньШень Гур), настоящих патриотах своей страны, и... армии «никайонщиков» и «бомжей» после «Наале» – Матвей Окунев, Молчанова Лена...

Каждый «портрет с выставки» еще и «говорит» о себе – в анкете, вывешенной рядом с фотографией. Итак, вопросы идентичные – ответы разные. Интересно смотреть, вспоминать, размышлять и думать... Такую же анкету заполнила и сама Таня (ее портрет снят в зеркальном отражении), что позволяет понять отношение фотохудожницы к представленной экспозиции и одновременно то, как она ощущает себя в мире. Итак, Таня Караван. Самоаттестация без наводящих вопросов прессы.

– Где вы родились? В каких городах и странах жили? Где живете в настоящее время?

– Родилась и жила в Минске. Потом МицпеРамон, Иерусалим, сейчас – Тель-Авив.

– Как вы сами себе объясняете причину вашего отъезда? Ради чего или из-за чего?

– Уехала учиться «за границу», без родителей, в поисках нового.

– Получили ли вы специальное образование? Если да, то как это повлияло на вас? Кого вы считаете своим учителем (учителями)?

– Учила производственный дизайн и фотографию в иерусалимской Академии художеств «Бецалель». Учителями считаю прежде всего своих родителей и фотографа Йосефа Кохэна.

– Что больше всего влияет на ваш творческий процесс (люди, быт, природа, чужие произведения и т. д., и т. п.)?

– Сильнее всего влияет мое внутреннее состояние.

– Влияние внешнего мира на внутренний и наоборот?

– Да, и очень сильно.

– Что для вас важнее: работа (процесс), результат (произведение) или реакция публики?

– Для меня важна реакция публики, а как это было достигнуто – через семь потов или в одно мгновение – не имеет значения. Интеракция с публикой необходима как циркуляция крови в организме, а иначе зачем всё это? Для кого?

– Каким образом на вас повлияли новая страна, новый язык?

– В Израиле я сразу стала русской.

– Момент из жизни, который решительным образом всё изменил.

– Я родилась.

– Что для вас означает богатство?

– Семья, дом, дети.

– Чем бы вы занимались, если бы не нуждались в деньгах?

– Тем же, только в лучших условиях: сделала бы себе мастерскую и лабораторию, взяла бы помощника-лаборанта, который проявлял бы мне пленки и таскал аппаратуру.

– Вы уехали. Оглядываетесь ли вы назад? Хотите ли вернуться?

– Нет.

А теперь – слово «портретам с выставки».

Как вы объясняете причины вашего отъезда?

А. Синельников:

– Боязнь установления в России диктатуры в посткоммунистический период. Опасения за судьбу дочери. Забота о здоровье родителей.

А. Окунь:

– Уезжал не «куда», а «от». От мерзкого режима. От приставаний властей. От нежелания, чтобы дочь хавала унижения и говно, уготованные ей по праву рождения. Еще хотелось про мир вообще и Италию в частности не только в книжках читать.
Л. Чаплина:

– Очень не любила тоталитарный режим, который был в России во время моего отъезда. Хотела жить в демократической еврейской стране.

А. Басин,:

– После «нонконформистских» выставок в середине 70-х многие участники этих выставок покинули СССР.

С. Чаплин:

– Не принимал советский режим и хотел жить в еврейском государстве.

Лариса Волохонская, поэтесса, переводчица:

– Отвращение к советской власти.

В. Фромер:

– Уехал, чтобы быть свободным человеком и увидеть мир.

М. Окунев:

– Блажь!

Получили ли вы специальное образование? Как это повлияло на вас? Кого вы считаете своим учителем (учителями)?

А. Синельников:

– Я закончил консерваторию и аспирантуру при Ленинградской консерватории по классу виолончели. Я ощущаю себя профессионалом. Занятия музыкой очень влияют на обострение сознательных и интуитивных представлений о мире, искусстве, взаимоотношениях между людьми. Моими учителями считаю всех, кто помогал учиться думать и чувствовать. Среди них хочу отметить В. Ф. Зорю, живущую в Харькове, а также ныне покойных И. М. Когана, Г. Б. Аверьянова и своего любимого ленинградского профессора Э. Г. Фишмана.

А. Окунь:

– Окончил ЛВХПУ имени Мухиной (ныне Академия Штиглица), что никак и ни на что не повлияло. Во Дворце пионеров имел счастье учиться в кружке рисования у гениального педагога С. Д. Левина. Затем у Рубенса, Матисса, Микеланджело, Рембрандта, Шардена.

В. Фромер:

– Закончил исторический факультет Иерусалимского университета. Основная сфера моих литературных интересов – человеческое измерение истории. Учителя – профессор Тальмон (история), Гайто Газданов и Стефан Цвейг (литература). Михаил Рапопорт, художник:

– Учителя у меня были великие: Фидий, Вермеер, Гоголь, Маяковский... Вот с учеником я их поздравить не могу.

Г.-Д. Зингер:

– Не верю в возможность специального образования для поэта. Понятие Учитель мне вообще не близко. «Учить» мне кажется невозможным, учительствовать – ненужным, а учиться можно у всего и у всех, в любом случае, мы понимаем только данное нам в откровении. Что для вас важнее: работа (процесс), результат (произведение) или реакция публики?

Некод Зингер, поэт:

Всё вместе: процесс, абсцесс и эксцесс.

А. Окунь:

– Публика фактором моего художественного сознания не является, хотя, когда хвалят, приятнее, чем когда поносят. Зато похвалы моей литературной деятельности меня доводят практически до оргазма.

Что для вас означает богатство?

А. Синельников:

– Богатство – это независимость.

М. Окунев:

– Много денег. Глупые люди! Несите мне побольше денег! Восторженно признайте мою безоговорочную и непререкаемую гениальность, приставьте ко мне камердинера, и вы увидите, как я буду доволен!

Илья Серман, филолог, профессор:

– Ничего.

Вот такие откровения в лицах.

2005 год знаменовал серьезный этап в творчестве Тани Караван как профессионального фотографа. Выставка, посвященная русской диаспоре, экспонировалась еще и в галерее «Эшколь а-Пайс» в Ариэле. Откровения в лицах перешли в ощущение мира в любых его проявлениях. Сегодня Таня Караван работает по сути во всех жанрах фотографии, особенно интересны ее натюрморты и пейзажи – работы, по сути родственные живописи. Сегодня фотохудожница активно выставляется в тель-авивской галерее Art to get, в Музее русского искусства имени Марии и Михаила Цетлиных в Рамат-Гане, в галерее «МатусевичКравиц» в Тель-Авиве, в Российском культурном центре в Тель-Авиве.

Помните, как когда-то в затемненной комнате вы были свидетелем чудесной метаморфозы: в ванночке с проявителем на пробном клочке фотобумаги начинала обретать очертания тайна бытия? А потом это становилось художественным обретением мира в серебряной печати...