Голос Якова 4

 Опять больно толкнуло в бок и захотелось поговорить своим собственным голосом. Подождите парочку дней, пришлю вам материалы других авторов, давно заготовленные. Но резанул меня комментарий одного «высокоучёного» иудея. Вы знаете, в этом году «День Холокоста» словно окружил шлейф из несчастий. Вдруг умирающие на бегу солдаты или в классе учительницы, сбитые женщины, остановившиеся на сирену Памяти, падающие и погребающие под собой девочек трибуны, ранения фанатиками прохожих... Куда ни позвонишь – кто-нибудь да попал в больницу. Да и сбоку «милые шалости» типа падающих самолётов, горящих посёлков, аварий с десятками погибших...

В Хиросиме и Нагасаке по сей день выше смертность от рака – словно летят через годы альфа-лучи от тех первых взрывов. И кажется мне, что некие духовные флюиды от ужасов Холокоста тоже порой долетают до нас и поражают потомков и весь мир.
А гражданин припечатал: «Видите, Творец не хочет сионизма!». Просто и отчётливо. Ему сразу видно, какое послание заключено в этих событиях. Вот еврей Торы Эли Визель, чудом выжиший в Аушвице и Бухенвальде и потерявший там всю семью, со страхом и болью поставил в «Городе за стеной» вопрос о человеческом страдании. Только вопрос – ответ заведомо выше мудрости человека.
Зато для «идеологических зомби», какой бы салат из лозунгов они не вкушали на завтрак, всё в мире ясно и бестрепетно. Несчастные люди, у кого так много ответов – и никаких вопросов!

Я не хочу дебатировать о самом тезисе. Вполне возможно, секулярный сионизм, некогда поставивший (во вполне социалистическом духе) задачу «формирования нового облика еврея» - не самое любимое детище Создателя. Не исключено, что и «День Холокоста» Ему приглянулся бы другой. Скажем, 7-е адара, день рождения и смерти Моше, когда вспоминают всех, чьи обстоятельства гибели и могилы неизвестны. Не берусь судить. В «интернетном» пространстве, где люди привыкли реагировать быстро и клеймить прежде, чем подумают – молчание и ненавязчивость становятся всё более редкими и ценными добродетелями.
Да, я могу, в качестве штриха и версии, привести немало цитат и фактов,- по принципу «мера за меру», возможно, подтолкивавших Холокост и подливающих бензинчик в моторы многих теперешних бед. Но делать из обломанных веток пучки розг, чтобы хлестать ими «идеологического оппонента»? Особенно на кладбище?!..

Скажем, межвоенный Берлин был одним из центов белой эмиграции, у которой рана от поражения в битве «с жидами и большевиками» ещё саднила. А «евреи-интернационалисты» среди новых правителей Красной России («Красной Баварии», «Красной Венгрии»...) были вполне заметны.И русские националисты от души поделились с арийскими. Помните, кого в первую очередь выуживали гестаповцы среди советских пленных?

Ещё – изрядную долю своей идеологии наци взяли у «фолькише», немецких «народолюбцев в мокроступах». Всякие там Беовульфы, Брунгильды, «неугасимый арийских дух»... Но в 1920-х «фолькишей» так яростно высмеивали и обличали немецкие либералы, среди которых евреи-прогрессисты были особенно метки и едки.И медведю стало некомфортно спать...

Могу припомнить для кучи и молитвенник и Свод Законов (аж «Шульхан арух»!) А.Гейгера, утверждённые реформистами на сьезде в Нюрнберге и ставшие юридической основой «нового отступничества». К тому времени (1842-й год) уже набиравшего силу. Величали их между собой «Нюнбергские законы». Требовали же эти законы куда большего сближения евреев с христианским окружением. Если мне не изменяет память, кодекс нацистов, жёстко отсёкший «грязных евреев» от «благородной арийской расы», через век назвался «Нюнбергскими законами»? И когда Герцль, при всей путанице своих мыслей, несомненно, обладавший мощной харизмой и неким предощущением будущего, попытался в начале 20-го века собрать «6 миллиардов долларов, чтобы выкупить у Турции Палестину и поселить на ней 6 миллионов евреев», он практически получил «от ворот поворот» в Германии. «Наш Иерусалим – Берлин». Вам эти места и цифирьки ничего не напоминают?..

«Но ваши мысли – не Мои мысли» - предупреждает в Торе Создатель. Не нам пытаться объять и «сформулировать» бесконечность. В том числе и бесконечность ужаса и зла. Мне кажется, говорить о непостижимой трагедии Холокоста имеет право только раненое сердце. Как и про иные филиалы ада,- например, ГУЛАГ или «Культурную Революцию» Мао. У истории тут лишь должность счетовода и регистратора.
Право рассуждать об этом имеет, очень и очень ограничено, только искусство. Смиренно, со стыдом и трепетом. Шёпотом. Который тогда громче крика.

1.
“Помни, что сделал тебе Амалек” из Германии.
Помни народы, что были к тебе добры.
Речь не о мести – внимании и понимании;
И ¬– посмотреть: или зубы как прежде остры?

Да, это воля Творца - всё, что с нами содеяно,
Праведный суд, милосердная жалость Его…
Но ведь и память не зря над могилами взвеяна,
И благодарность за благо ¬– добра естество.
2.
Что-то странно история дышит и слышат народы:
После всех убегающих в прошлое диких держав
Остаётся еврей, нарушая законы природы,
Обливаемый грязью, изведав огня и ножа.

Гумилёвы и кейнси, философы и генералы
Возмущённо пытались уверить: “еврей растворён”,
Ну а эти – хазары и турки; да этого мало:
Нас писали с рогами на картах недавних времён!

Похотливый и злобный, исчадие грешного ада,
Омерзительный жид воображенье детей занимал, -
А под крепеньким соусом славно жующему стаду
Подавали свежайший, нежнейший святой идеал.

Но однако – уходит и это движение в книги;
А еврей продолжает свой путь, и Талмуд на плече,
И несёт пред собою законов рули и вериги,
И с насмешливым гневом взирает на труд палачей.

Значит, что-то даёт ему силу: и в мелком помоле,
И всходящей опаре, и возле печи сторожит? -
Или это рука на Святом вознесённом Престоле,
Или власть колдовства, искушенья обиды и лжи?

Вам понятен ответ: если этот гонимый угоден, -
В нищете и богатстве, огне и движеньи – всегда, -
Надо что-то поправить в моём досточтимом народе,
И, ужасно подумать: учиться идти у жида?!?

Значит, злобно колдуют, и кровью мацу заливают,
И, утыкав просфору, суют в ненасытные рты,
И отравят колодцы, малышек и скот растлевают,
Заговорщики, жадины, богоубийцы, скоты!!..

Значит, нынешний крик арафатов учёных не внове, -
Плотно сгрудились нации: “Остановить колдовство!”
... Только, может быть, Б-г написал не пустое присловье,
И чрез нас человечеству издавна дарит его?
3.
Разговор с Евтушенко

Над Бабьим Яром памятники есть
И слово «Холокост» народам внятно.
Одним оно напомнит боль и честь,
Другим – так даже вымолвить приятно.

Над кровью мёртвых выросли дубы.
Всё заростает, у всего есть сроки.
Но также звуки совести слабы
И также люди дерзки и жестоки.

Над Бабьи Яром памятник стоит.
Стоит над целым миром как угроза,
Что полон сил нацист-антисемит
И все слова о мире – ложь и поза.

Над Бабьим Яром памятников нет –
Их ставят в душах, души очищая.
Их памятник – Б-жественный Завет
И вечной Торы истина простая.

Спасибо, друг! Ты памятник воздвиг.
Мне, иудею, близок дух бесстрашный.
Я верю, что настанет этой миг –
Объятья сменят лязги рукопашной.

Кричать напрасно: «Больше никогда!»
Есть Бабий Яр. Царёва карта бита.
Спасёт нас только чистая вода
И щит Давида – всех людей защита.

Увидят люди ясный небосклон,
Придут в Иерусалим к Святому дому,
И засверкает снег с горы Хермон,
Как памятник забытому погрому.
4.
Еврейская свадьба в Берлине,
В ешиве на Берлинхенштрасс.
Мы живы, мы живы поныне
И в душах огонь не угас.

Где самые злые злодеи
Решали, как нас истребить –
Поют и танцуют евреи
И учатся жить и любить.

Так было, так есть и так будет,
Покуда шумят тополя:
Подлец прогремит – и забудет
О нём, отдыхая, Земля.

Залечим мы сердце и раны,
Ведь время – целебный настой.
За нами эпохи и страны
На древней дороге святой.

Мы шли, оступаясь и плача,
За нами огонь и вода,
Но вечная эта задача
В котомке и книге – всегда.

Раскроется тайное Имя,
Зажжётся седьмая свеча,
Народ на народ не поднимет
Ни злобы, ни лжи, ни меча.

Еврейская свадьба в Берлине,
Где счастлив присутствовать я.
Наш дух никогда не остынет!
Танцуйте, танцуйте друзья!

Еврейская свадьба в Берлине!
Еврейская свадьба в Берлине...