РУССКОЕ ЛИТЕРАТУРНОЕ ЭХО
Литературные проекты
Т.О. «LYRA» (ШТУТГАРТ)
Проза
Поэзия
Публицистика
Дар с Земли Обетованной
Драматургия
Спасибо Вам, тренер
Литературоведение
КИММЕРИЯ Максимилиана ВОЛОШИНА
Литературная критика
Новости литературы
Конкурсы, творческие вечера, встречи
100-летие со дня рождения Григория Окуня

Литературные анонсы

Опросы

Работает ли система вопросов?
0% нет не работает
100% работает, но плохо
0% хорошо работает
0% затрудняюсь ответит, не голосовал

Изобразительное искусство – художники, скульпторы, меценаты, искусствоведы

«ИЗРАИЛЬ: РУССКИЕ КОРНИ»

Михаил Пархомовский*

Изобразительное искусство в Эрец-Исраэль, а потом в Израиле в большой степени отражает историю искусств в России. В числе прочего это связано с непропорционально значительным участием евреев в культурной жизни России и переездом многих из них в страну предков. Сложившиеся художники получали образование в России, подвергались влиянию русской литературы и истории, русской художественной культуры (например, влияние иконописи на искусство Шагала). Даже при неприятии русской культуры всегда можно найти зависимость от нее и связь с ней. Так, в картинах художника соц-арта Эрика Булатова все реалии – советские. Влиянию российских художников подвергались и их собратья, родившиеся в Израиле. Например, в так называемом кинетическом искусстве Яакова Агамы (р. 1928) – неотъемлемыми элементами творчества являются движение и время – видно знакомство со скульпторами-конструктивистами , которые создали кинетическое направление в искусстве в начале 1920-х гг. в России.
Репатриировавшиеся из России/СССР интеллигентные евреи, как правило, не мыслят себя вне русской культуры и в то же время непоколебимы в своем еврейском самосознании. Например, Александр Копелович (о нем ниже), много лет обучавшийся у С.А.Виноградова, который его очень любил и воспитывал как сына, считал себя продолжателем линии русской живописи, начатой Крамским, продолженной его учеником Поленовым и учеником Поленова Виноградовым.
По этому поводу Амос Оз писал: «Наше прошлое и настоящее связаны тысячью и одним узлом с тем, что досталось нам от России» .

Борис Шац и «Бецалель»

Рассказ начнем с одного из самых выдающихся деятелей культуры Эрец-Исраэль – скульптора, педагога и неутомимого организатора Бориса Шаца (1866–1932). Родом из Литвы, он учился в иешиве Вильнюса, позже уехал в Париж, где стал учеником М.Антокольского и на Всемирной выставке получил золотую медаль за статую «Матить-
______________________________________

* О составителе обзора см. примеч. к главе «Медицина и медики».


За согласие познакомиться с текстом и сделанные замечания автор благодарит Марину Генкину, Александра Окуня и Зинаиду Позднякову.


ху Хасмоней». Поступил на службу к болгарскому царю Фердинанду. Будучи придворным художником, создал Академию художеств в Софии. На 7-м сионистском конгрессе в Базеле выступил с предложением основать в Эрец-Исраэль художественную школу. Переехав в следующем (1906) году в Палестину, он, обладавший неистовой энергией, эту школу создает. Раньше искусство в стране ограничивалось изготовлением бытовых и культовых предметов. Школа, названная в честь библейского мастера Бецалеля, стала основным центром обучения живописи, скульптуре, дизайну, графическим искусствам.
Кроме Шаца, преподавали Шмуэль Гиршенберг (1866–1908), который возглавил отделение живописи, график Эфраим Моше Лилиен (1874–1925), оба из Дрогобыча; мастер цветной литографии Абель Пан (Федерман; 1883 – 1963); приезжавший из Петербургской художественной академии Арнольд Лаховский (Аарон Беркович; 1880–1937). Сподвижники Шаца были столь преданы общему делу, что называли своих первенцев Бецалель – именем библейского мастера, именем своей школы.
В первые десятилетия существования Школы в ней проводилось также обучение ремеслам. В мастерских ткали ковры, делали игральные карты, инкрустированные костью кресла для обряда обрезания, тисненые кожаные папки и т. д. Ведущим мотивом деятельности Шаца был возврат на Восток. Но, как и многие в то время, он еще не отделял Восток от салонного парижского ориентализма. Строительство помещений Бецалеля и работа Школы требовали больших средств, значительную часть которых Борис Шац «добывал» во время своих поездок в поисках меценатов. Смерть в Денвере (США) настигла его при выполнении одной из таких миссий.
Появившиеся в стране в 1920-е годы молодые художники из России и Восточной Европы, которые успели познакомиться с новыми веяниями Парижской школы, отвергали академические каноны, консервативный реализм и салонный символизм Бецалеля, и он потерял свое исключительное значение.
В числе этих «бунтовщиков» были родившиеся в России скульптор и архитектор Аарон Авни (Каминковский, 1906–1951), который выступал против традиционной системы Бецалеля и следования парижской школы; в 1936 г. Авни открыл свою художественную школу, которую возглавлял до конца жизни (школе было присвоено его имя); Исраэль Палди (1893–1979), который после «Бецалеля» учился в Мюнхене, стал мыслящим художником, работал как модернист; Пинхас Литвиновский (1894–1985), получивший художественное образование в Одессе и Петербурге 1913-16 годов, где близко сошелся с А.Ахматовой, В.Маяковским и другими представителями литературной и художественной богемы. Он приезжал учиться в Бецалель, а в 1919 г. поселился в Израиле; работал под влиянием русского авангардизма. К концу жизни в творчестве художника усилились еврейские мотивы; Авигдор Стемацкий (1908–1989), приехавший в Эрец-Исраэль из Одессы с родителями в 1922 г. Преимущественно писал акварели. Его «бунт» выражался в отрицании тематической живописи. Тяготел к абстрактной форме, в которую нередко вводил фигуративные элементы, резко выделенные тонкой кистью или карандашом.
Скульптор Авраам Мельников (1892–1960/61), стал выразителем общекультурного направления, воспевающего нового гражданина, лишенного комплексов галутного еврея. Его памятник Трумпельдору и другим защитникам Тель-Хая (четырехметровый гранитный монумент «Ревущий лев») напоминает о древнем искусстве великих царств Передней Азии. Это уже не декоративный Восток Бориса Шаца; он ассоциируется с образом другого еврея, еврея, создающего свое государство.
Иосеф Зарицкий (1891–1985), родившийся под Киевом и получивший в Киеве художественное образование, приехал в Эрец-Исраэль в 1923 г. и стал духовным вождем группы «Новые горизонты» (1948) вместе с выдающимися преподавателями живописи Иехезкелем Штрайхманом (1906, Ковна, – 1993) и Стемацким – их так и называли «тройкой». Участники этой группы стремились преодолеть некоторый провинциализм израильского искусства и ставили перед собой чисто художественные задачи. Зарицкий тяготел к абстракционизму, который, благодаря художнику, получил в стране право жительства. По его инициативе в Иерусалиме и Тель-Авиве устраивались выставки, в значительной мере определявшие развитие искусства в стране. В 1960-е гг. они основали новое направление в израильской живописи – «лирический абстракционизм»: в произведениях Зарицкого и других участников этого направления ощущаются личные переживания художника, связанные с его восприятием образов и красок природы .
Одним из основателей группы «Новые горизонты» был также Арье Арох (1908–1974), родом из Харькова. В 1950-70 гг. он состоял на дипломатической службе, которая началась с израильского консульства в Москве. Позже художник заинтересовался изобразительным фольклором и разработал своеобразный декоративный стиль с использованием букв и графических знаков.
Живописец, график и популярный детский писатель Нахум Гутман (1898–1980), привезенный в Эрец-Исраэль из Бессарабии в семилетнем возрасте, учился у Б.Шаца в Бецалеле, в Вене и Берлине. В конце 1-й Мировой войны поступил в Еврейский легион. Легкость, свобода, тонкий юмор – отличительные черты живописи и прозы Гутмана. Его изображение Киннерета иронично – художник представил это озеро-море как чашу голубой воды, окруженную слегка бутафорскими горами. Мозаики Гутмана – в Главном раввинате, в бывшей гимназии «Герцлия». Гутмана считают одним из ведущих художников Израиля, и новым репатриантам обязательно показывают его мозаичное панно в высотном здании Тель-Авива «Шалом», посвященное труду первопроходцев-халуцим.
Александр Копелович (1912 – после 1983), которого мы называли выше, многократно ездил в Палестину, публиковал свои очерки о стране в «Рассвете» Жаботинского, а в 1939 г. поселился в Иерусалиме. Вначале очень бедствовал и кормился продажей красок, которые изготовлял сам, став незаурядным химиком и автором многих патентов по производству промышленных красок. Но большую часть времени отдавал холсту. Многие русские корифеи писали Иерусалим: В.Поленов, И.Билибин, Л.Пастернак, В.Верещагин. Но никто из них, как утверждает автор статьи о Копеловиче, не смог так почувствовать душу этого города.
Копелович часто бывал в Париже, где несколько лет учился и не раз выставлялся. Парижские галереи с его картинами совершили кругосветное путешествие, но в Россию попали (о чем он мечтал многие годы), вместе с частью его коллекции, лишь после смерти художника – вдова Копеловича подарила их Российскому фонду культуры.

С четырех сторон Земли: «Русские» из Германии, Франции, Китая, Аргентины

Среди репатриировавшихся из Германии были и «русские». Мирон Сима (1902–1999) из Проскурова учился в Дрезденской академии. Он стал любимым учеником Отто Дикса, возглавлявшего движение виристов. Они искали правду искусства в действительности, где превалировали нищета и разорение. Наибольшее признание получили гравюры Сима из серии «Крик», навеянные воспоминаниями погрома, пережитого им в родном городе. В 1933 г., получив предписание фашистов покинуть страну, он переезжает в Палестину. Сима входит в интеллектуальную элиту страны – его друзьями становятся Анна Тихо, Х.-Н.Бялик, Хана Ровина, Шауль Черниховский. Сима основывает Ассоциацию еврейских художников и художественную школу. Но как до, так и после 2-й Мировой войны сюжетами его картин были гонимые, беженцы, пассажиры «Эксодуса» . После поездок в США и Францию, в течение его долгой творческой жизни, техника художника Сима изменялась и совершенствовалась. Он приобрел мировую известность, выставлялся в Париже, Белграде, Токио, Флоренции. Но Сима не нашел контакта с собратьями по кисти в Палестине, а потом в Израиле: здесь предпочтение отдавалось прославлению халуцим и нового еврея, свободного от галутных комплексов…
В 1933 г. архитектора Альфреда Мансфельда (1912–2004) родом из Петербурга, фашисты изгнали из Высшей технической школы Берлина, не дав взять пальто с вешалки. Завершив свое образование в Париже, он отправился в Палестину. Здесь Альфред, представив свои рисунки, сразу же был принят на работу в фирму Льва Сапожникова, занимавшуюся проектированием выставочных стендов. Начиная со следующего года, когда Мансфельд представил проект городской площади в Нетании, он становится востребованным автором многих проектов. На международном конкурсе 1-ю премию получил его проект главного музея Израиля. Расположенные на холме изящные, пропорциональные, созданные по одному модулю здания Музея, с уютными залами и нарядными внутренними двориками, стали неотъемлемой частью Иерусалима и создают ощущение гармонии пространства. Музей Израиля в Иерусалиме строился 25 лет. Только на создание выставочных залов археологического отдела потребовался 1 млн. долларов, и чек на эту сумму вручил Мансфельду один из канадских Бронфманов, тоже российского происхождения.

После краткого расцвета русско-еврейской эмиграции в Берлине в начале 1920-х гг. ее культурной столицей становится Париж. Искусствоведам известны 125 проживавших здесь русско-еврейских художников . В большей или меньшей степени они находились под влиянием французских деятелей искусств или даже у них учились, но это и они создавали Парижскую школу. Было бы странно, если бы мы не встретили тех или иных связей этих художников с прародиной.
Если значительное число русско-еврейских художников во Франции пришли к еврейскому самосознанию после Холокоста, то Мане-Кац родом из Кременчуга (наст. имя Мане /Иммануэль/ Кац; 1894–1962) и до 2-й Мировой войны увлекался иудаикой. Он коллекционировал предметы еврейского быта и искусства. Многие его полотна посвящены еврейским типам, фольклору, иудейским символам и библейским сюжетам. В 1958 г., еще при жизни мастера, было достигнуто соглашение с муниципалитетом Хайфы о строительстве дома и мастерской для живописца в обмен на завещание передать городу все произведения художника и собранную им уникальную коллекцию. Здесь Мане-Кац провел последний год своей жизни. Дом-музей, носящий его имя, с чугунной решеткой ворот, выполненной по его рисунку, расположен в живописном месте над морем. А карандашный портрет художника, сделанный Пикассо, с надписью «Мане-Кацу от Пикассо», находится в Музее современного искусства Хайфы.
Художники Израиля, приезжая в Европу, подолгу, иногда годами, жили в Париже. В их произведениях было видно влияние лирического экспрессионизма, фовизма (Матисс, Дерен, Дюфи). В последующем большее внимание израильских художников привлекал Пикассо.
В Музее Израиля можно видеть полотна Хаима Сутина, Льва Бакста , Савелия Сорина.
Художник большого таланта Иссахар Бер (Исса́хар-Бер) Рыбак (1897–1935), сложился еще в России и стал широко известен в Германии, а затем во Франции. Его посмертные выставки проходили в разных городах Израиля, в том числе в Тель-Авиве. Вдова Рыбака, сохранившая его работы во время фашистской оккупации, переехала из Парижа в Израиль, подарила городу Бат-Яму принадлежавшую ей коллекцию, и в городе был открыт Музей Рыбака.
Скульптор Яаков Лучанский (1876, Винница, – 1978) прожил в Париже 46 лет. Приехав в Израиль в 1949 г., оставшиеся десятилетия жил в киббуце. Подобно Э.Бурделю и Л.Майолю, придерживался классической традиции. Его парковые скульптуры, фигуры животных и портреты гармоничны, излучают душевное тепло. Многие работы мастера хранятся в музеях Израиля, Парижа, Нью-Йорка.

В числе основных ипостасей творчества израильского художника из «русского» Харбина Эфраима (Ефима, Фимы) Ройтенберга (1914–2005), – русский характер (язык, литература, пресловутая «душа»), израильский свет и цвет, средиземноморская горячность, французская изысканность (до возвращения в Израиль художник прожил в Париже 41 год) и, конечно, китайские символы и знаки, культура, способы обустройства изобразительной плоскости, оригинальная каллиграфия, приобретенные им в Шанхае, куда он переехал после окончания гимназии в 1934 году. Эфраим брал частные уроки, поступил в русскую академию художеств, где ему предложили должность преподавателя; он изучал китайскую каллиграфию, углублялся в китайскую философию. В 1946 г. открыл в Шанхае собственную студию живописи, проявил себя и как театральный художник, подготовив декорации к постановкам «На дне» и «Борис Годунов». Принимал участие в ряде выставок. Последняя прижизненная выставка, в которой участвовал Фима, состоялась в Гонконге, куда художник прилетел, отметив свое 90-летие.
Леонтина Смушкевич тоже родилась в Харбине (мать была одесситкой, отец – из Литвы), и в ее творчестве соединились русская, китайская и европейская школы. Тина рисовала с детства. В 13 лет поступила в частную студию художника Алексея Клементьева, ученика Репина. Общее образование получила в школе христианской молодежи. Позже обучалась живописи в Риме, где дважды участвовала в выставках. Тина также закончила Харбинскую консерваторию по классу рояля. Многие годы преподает в Консерватории Рамат-Гана.
Китайские влияния в ее картинах видны в передаче тончайших линий светотени, в некой плоскостности изображения и, главное, во вкусе, в мере, присущих работам художницы, особенно при создании ландшафтного пейзажа. Она не отступила от достижений русской реалистической школы, взяв от традиционного китайского искусства увлечение деталями, декоративность и символичность. Художница создает замечательные портреты, пейзажи и натюрморты. Солнечный, радостный цвет картин Смушкевич оставляет впечатление бесконечного праздника. Её полотна излучают доброжелательность, умиротворенность, даже возвращение к детскому восприятию мира. Это взгляд человека много знающего, много учившегося и много видевшего.
Картины Смушкевич находятся в музеях и частных коллекциях многих стран: от Израиля до Австралии и США. Имя её вошло в престижные энциклопедии.

В начале ХХ века, благодаря деятельности барона Гирша, в Аргентине оказались семьи Сержио Малинови, Качо Монастырски, Тами Теплицки (из Одессы, Киева, других мест Украины). После 1948 г. многие евреи российского происхождения, а чаще их потомки, кто из сионистских побуждений, кто на волнах экономических кризисов, репатриировались в Израиль. Конечно, большинство из них уже не говорят по-русски, но все же, все же, они не лишены русских корней. Составляющие эту алию художники причастны разным направлениям и техникам изобразительного искусства, воспринимают их без пиетета, с раскованностью, которая прежде всего выражается в свободном обращении с материалом. Так, выпускница Бецалеля Тали Теплицки работает в технике оригами. Но, в отличие от классической японской техники, она создает свои произведения не из бумаги, а из прозрачного пластика. Каждая ее вещь – плод точного математического расчета: и невесомая шляпка, сделанная из крыльев бабочек, и «дракон», похожий на лебедя, и конструкция в стиле сосуда для мате .

Другие

Было бы неверно ограничиться в этом обзоре нашим «русским» большинством. Считаем своим долгом назвать двух крупнейших живописцев Израиля – выходцев из Румынии Реувена Рубина (1893–1980) и Марселя Янко (1895–1984), а также хоть вкратце рассказать о немалом количестве художников из Германии и Австрии.
Рубин был в числе основателей Ассоциации художников и скульпторов Эрец-Исраэль. Оставил множество автопортретов и семейных портретов, где наделял себя аристократическим достоинством, как Тициан или Дюрер, что искусствоведы трактуют как возвышенный взгляд на Землю Израиля. После победы в Войне за Независимость художника захватил патриотический подъем. В своих витражах для Дворца президента в Иерусалиме он обращается к темам из библейской истории еврейского народа. Рубин – один из самых популярных художников Израиля, его творчество хорошо известно в США, Франции и др. странах.
Янко внес в израильское искусство идеи дадаизма, кубизма и абстрактного экспрессионизма. Он оказал большое влияние на молодых израильских художников, ускорив их отход от традиционной изобразительности и приобщение к новому современному изобразительному языку.
Рассказ о выходцах из Германии следует начать с живописцев Анны Тихо (1894–1980), Леопольда Крокауэра (1890–1954) и скульптора Ицхака Данцигера (1916–1977), поселившихся в Израиле еще до изгнания евреев из Германии и Австрии. Пейзажные рисунки первых двух стали классикой израильского искусства. А Дом Анны Тихо, завещанный ею Иерусалиму, превратился в прекрасный музей. Художники-«немцы» отличались высоким профессионализмом. Они начали преподавать в школе Бецалель и стали ядром так называемой иерусалимской школы, близкой к немецкому экспрессионизму и «новой вещественности». Скульптура Данцигера выросла на ханаанской образности. Особенной известностью пользуется его «Нимрод» – статуя библейского охотника. Работы Данцигера были созвучны движению «ханаанцев», проповедовавших создание новой нации. В 1968 г. , по заказу мексиканского правительства, в Мехико был установлен его монумент в честь Олимпийских игр. В том же году Данцигер стал лауреатом Государственной премии Израиля.

Певцы еврейского местечка

Как и тема гонений на евреев и беженства, воспевание Идишкайт и языка идиш, который с трудом завоевывал позиции в еврейской стране, не вызывали в Израиле всеобщего одобрения.
Одним из певцов черты оседлости Шолом-Алейхема стал скульптор Лев Сегал . Он родился в 1933 г. в Белой Церкви, жил и состоялся как художник в Киеве, репатриировался в 1973 г. Ему разрешили вывезти только одно свое произведение – рельефный портрет Михоэлса. Теперь этот рельеф – на стене Национальной библиотеки в Иерусалиме, среди портретов великих евреев. Сегалы поселились в Нетании. В Израиле скульптор обрел свою главную тему – персонажи его рельефов, скульптур, рисунков – это евреи России, такие, какими их с детства помнит и видит художник. Обрел он и многочисленных поклонников своего искусства.
Разлуку с родителями Лев переживал очень тяжело, и одну из работ посвятил матерям, говорить с которыми теперь можно было только в письмах. В день открытия своей первой персональной выставки Сегал обратил внимание на пожилого человека, который стоял рядом с рельефом «Мать с письмом» и пел «Аидише маме». Лев подошел к нему, обнял и рассказал, что создавал работу именно под звуки этой песни.
Всего у Сегала было свыше 35 персональных выставок, в их числе – в доме президента в 1975 г. Он участник более 60 коллективных выставок. Его произведения находятся в музеях и частных коллекциях в Израиле, Украине, России, США, Германии, Франции, Голландии, Бельгии.
Сегала чтят и любят в Нетании. А мэр Нетании Мирьям Файнберг способствовала установке в центре города скульптур «Скрипач на крыше» и «Клезмеры» (хотя в Израиле не приветствуется изображение человека – еврейская религия это запрещает, что в немалой степени повлияло на развитие в стране скульптуры). Вначале группу «Клезмеры» составляли двое: играющий и танцующий под веселую мелодию. Позже композиция пополнилась еще двумя музыкантами. Туристы любят фотографироваться на фоне этих скульптур, около них назначаются встречи, в сувенирных лавках можно купить подарочные копии монументов. Дом Сегала в Нетании – это и личная галерея скульптора. С огромным удовольствием мы в каждый свой приезд в этот город смотрим его небольшие скульптуры: Тевье-молочник, Друзья (мужчина с собакой), Разговор с козой (пожилая женщина с козой). Особую индивидуальность придают работам Сегала некоторая гротескность, теплый юмор, легкий наив, глубокое знание человеческой природы. Мир черты оседлости – не единственная тема, волнующая скульптора. Впечатляют его барельефы Бетховена, Паганини, Жаботинского, Давида Гофштейна.
Семену Розенштейну (1926–2006), родившемуся в Каменец-Подольске, тяжело достались 48 лет жизни в Советском Союзе. Приехав в Израиль, он создал целую энциклопедию исчезнувшего мира еврейской черты оседлости, который успел увидеть. На его холстах евреи, танцующие фрейлехс, суббота в еврейском доме с зажженными свечами, халой и фаршированной рыбой на столе; усталое лицо молящейся, евреи-кузнецы у горна (эта работа – автобиографична); базар, где старые еврейки чистят гусей. Художник – не только певец прошлого. Его студия была переполнена натюрмортами и пейзажами Иерусалима, написанными рукой мастера. Каждый год ездил в Европу, ходил по музеям: «Учусь, – говорил он, – но остаюсь художником советско-русской школы». Розенштейн часто выставлялся в Израиле. Многие его работы были куплены иностранными туристами.

Израильские «Монмартры»

На протяжении многих лет творчество Сегала было связано с деревней художников Са-Нур, основанной в 1986 году в Самарии. На возвышенности стояла старая турецкая крепость. Вокруг – парк, и в нем маленькие полуразрушенные домики. Идея создания деревни художников принадлежала одному из участников «самолетного» дела в Ленинграде Виктору Богуславскому и его жене Анне Хирам, которые занимались организационными вопросами. Первыми, кроме Сегала, здесь стали работать другие художники и скульпторы, приехавшие из Советского Союза: Борис Сакциер (автор монумента Я.Корчаку в Яд ва-Шеме), И.Капелян, Б.Пенсон, А.Лившиц, Ахарон Априль, Х.Капчис, супруги Кармели. Они превратили необжитое место в нечто уникальное; затем группа увеличилась до тридцати. Большинство живших в Са-Нуре художников пользуются международной известностью, их работы находятся во многих музеях и галереях мира, в частных коллекциях.
В районе горы Кармел М.Янко (см. выше) основал поселок художников Эйн-Ход. Но наибольшее их количество можно посетить в старом Цфате – городе каббалистов, мистиков, клейзмеров и художников. Здесь их поселение, как и Эйн-Ход, возникло в 1950-х гг. Приезжая в этот город, туристы, независимо от уровня своей подготовленности и предпочтений, обязательно подолгу осматривают витрины, стенды и лавки создателей картин, украшений и поделок. Художница Цфата Маша Орлович приехала в Израиль из Ленинграда в 1990 г. Пишет миниатюры, акварели, делает офорты, занимается восковой живописью, используя технику энкаустики, которой владели древние египтяне; участница многих выставок, в том числе – в Центральной галерее вышеупомянутого поселка Эйн-Ход. О Маше пишут, как о художнике, много сделавшем для возрождения искусства в Цфате. Мила Розенфельд родилась в Биробиджане, а образование (модельер одежды и учитель истории) получила в Хабаровске. В память о дочери, погибшей в 1994 г. в автобусе, взорванном арабскими террористами, Мила открыла в Цфате музей одежды. Для ее демонстрации она делает великолепные куклы. Экспонируются наряды европейских аристократов, костюмы народов мира, одежда евреев и исторические персонажи, а также графика, картины и фотографии художницы.
Еще лет 10 назад по-русски говорили примерно треть художников Цфата, но после сокращения туризма, многие из них разъехались.

Далекие – близкие

Начиная с 1931 г., Марк Шагал (1887–1985) неоднократно бывал в Эрец-Исраэль/Израиле, в том числе в связи с открытием своих выставок. В 1960-62 гг. художник создал для синагоги медицинского центра «Хадасса» в Иерусалиме витражи «Двенадцать колен Израилевых», основанные на религиозных мотивах и библейской символике; краски, использованные в этой работе, соответствуют цветам 12 камней (по числу колен), украшавших одежду первосвященника. В 1969 г. Шагал приехал на открытие нового здания Кнессета, для которого спроектировал декоративные полы, ковры и настенные мозаики. В фойе, обычно именуемом залом Шагала, – гобелены в форме триптиха: в центре – «Исход», слева – «Царь Давид, вступающий в Иерусалим», справа – «Пророчество Исайи». В 1977 г. художнику было присвоено звание почетного гражданина Иерусалима.
К числу мастеров мирового класса относится очень популярная Хана Орлова (1888–1968). Она отличалась творческой индивидуальностью, реализовалась рано и создала шедевры, вошедшие в историю искусства, пришла к славе, которая с годами не померкла. Орлова поселилась в Париже в возрасте 22 лет, где вошла в круг А.Модильяни, Х.Сутина, Ж.(Ю.).Паскина, М.Кислинга, М.Шагала. Отдав дань новаторским направлениям, она выработала свой пластический язык. Работала в мраморе, бронзе, цементе, дереве. Орлова – автор портретов с заостренными характеристиками (Х.-Н.Бялика, Э.Флега, др.), серии работ, посвященных рождению человека («Беременная», «Материнство»); скульптуры ее анималистического жанра обладают человеческими чертами и всегда вызывают улыбку, они поэтичны, с добрым юмором.
Многие работы Орловой связаны с Израилем. В тридцатые годы основатель и мэр Тель-Авива вел со скульптором переговоры о создании в городе художественного музея. С фашистами у Орловой были личные счеты: ей приходилось скрываться, бежать в Швейцарию; ее мастерская в Париже была разграблена и разгромлена. Провозглашение Государства Израиль вызвало у Ханы Орловой особый прилив сил. Орлова выполнила ряд монументов, прославляющих героизм евреев, павших в борьбе за независимость страны. Памятник Дову Груннеру в Рамат-Гане аллегоричен. Это изображение двух сражающихся львов – английского и израильского. В 1949 г. в киббуце Эйн-Гев была установлена скульптурная группа «Материнство», посвященная Хане Тухман-Альберштейн, погибшей в Войне за Независимость. В том же году Орлова вылепила бюст Бен-Гуриона. В память о трех погибших израильских пилотах в киббуце Бейт-Орен был открыт памятник «Раненая птица» (бронза). Монументальный символичный «Голубь мира» украшает вестибюль Дворца Нации в Иерусалиме. Он крепится штырями к стене, и полет его свободен – мощный взмах крыльев устремляет птицу ввысь. Взрыхленная поверхность, переливающаяся всеми оттенками сверкающей бронзы, выполнена в экспрессионистской манере. Это произведение Ханы Орловой большой эмоциональной силы.
Работы скульптора хранятся во всех крупных музеях мира.
В Музее Израиля находится один из шедевров Осипа Цадкина (1890–1967) «Орфей». Герой греческой мифологии в бронзовой статуе художника представлен с открытой грудной клеткой в форме лиры, символизирующей поэтическую метафору «играть на струнах собственного сердца» .

Представляется, что выбранная нами тема шире границ Эрец-Исраэль/Израиля, что в эту главу следует включать и произведения общееврейской, общеизраильской тематики, независимо от места жительства художника. Так, разве можно отнести картину Изи Шлосберга (р. 1950) «Приглашение в синагогу» к русскому (он выходец из России) или американскому (он живет в США) искусству? Мы видим фигуры в традиционной еврейской одежде – мужчины, женщины, дети, движущиеся на фоне какого-то полуфантастического бурого пейзажа с периферии картины к её центру. Но вместо ожидаемой синагоги – прямоугольная вставка: голубые горы, серая вода, другое небо. Так трактует художник и мыслитель идею вечного скитания, недостижимость и запредельность Храма, необоримость веры и поиска Бога...
Одна из картин художника и архитектора Эдуарда Табачника (р. 1936, та же география жизни: Россия – США) воскрешает Большую берлинскую синагогу, сожженную фашистами; он заполнил интерьер молельного зала евреями, покрытыми талесами, скорбящими и молящимися за души всех невинно загубленных. Искусство Э.Табачника связано с еврейской мистикой и тайнами Каббалы. И к какой еще стране мы отнесем его работы, представленные на выставке «После Холокоста» в Польском консульстве Нью-Йорка?
Катастрофа занимает особое место в духовной культуре Израиля. Памяти ее жертв стали в основном монументальные скульптурные композиции, например лауреата Государственной премии Израиля Батьи Лишанской (1900, Киевская губ., – 1998). И разве не общеизраильскую ценность представляют собой произведения погибших в Катастрофе или случайно выживших в ней? В Компьене и Дранси много рисовали Давид Брайнин (1905, Харьков) и Яков Готко (Янкель Готковский; 1900, Одесса); сохранился ряд сделанных ими сцен лагерной жизни. Оба погибли в Аушвице.
Иосиф (Осип) Любич родился в России в 1908 году. Принадлежал к Парижской школе. Оказавшись в последнем транспорте, направлявшемся в Аушвиц в августе 1944 г., Любич ор¬ганизовал побег заключенных и остался жив. Ему удалось сохранить много рисунков, изображающих повсе¬дневную жизнь в лагере Дранси.
Художник Парижской школы Айзик (Адольф) Федер (1887, Одесса) участвовал во многих выстав¬ках. Был арестован милицией Петена и отправлен в Дранси, оттуда в 1943 г. – в Аушвиц, где погиб. В мудрых еврейских глазах его «Читающего с желтой звездой» (1942–1943) – философское спокойствие обреченного.
Савелий Шлайфер (1881, Одесса) из Дранси был отправлен в Аушвиц (Биркенау). Погиб. На его сохранившемся рисунке «Еще живы» (1943) роли ожидающих смерти играют кружка, ложка, банка консервов, коробок спичек…

В 1950-60 гг. алия из Советского Союза практически отсутствовала, и видное место на авансцене начинают занимать художники, родившиеся в Израиле. В историю искусств Израиля вошла группа «10+», ориентировавшаяся на так называемую «нью-йоркскую школу», тяготевшую к поп-арту. Вступили в искусство Израиля минималисты; сущность этого направления охарактеризована названием одной из их выставок – «Скудость материала как качество израильского искусства» . Позже возрос интерес к концептуальному искусству: художники в своих произведениях выражали реакции на израильскую общественную и политическую действительность.

Нонконформисты-«семидесятники»

В конце 1950-х гг. в Москве в условиях тоталитарного порядка возникло литературно-художественное движение, ищущее новые средства и способы выражения собственных идей. Подавляющее большинство художников этого движения были евреи. Новое течение получило название Второго русского авангарда и раньше, чем на родине, было обозначено на Западе. Приоритет принадлежал Израилю: в 1988 г. в Тель-Авивском художественном музее прошла выставка «Авангард – Революция – Авангард. Русское искусство из собрания Михаила Гробмана», на которой были представлены работы русских художников начала века (Первого русского авангарда) и работы 60-х – 70-х не с точки зрения их нонконформистского характера, а как определенный этап в развитии искусства.
Советские художники привезли в Израиль высокий профессионализм и мастерство, подобно мастерам из Германии, приехавшим в 1930-е гг., и новые идеи. Они стремились найти связь с основными течениями в современном искусстве и с глубинными мотивами еврейства .
Михаил Гробман (р. 1939), один из основателей Второго русского авангарда, покинул Россию первым – в 1971 г. Из всех евреев-художников этого движения он был единственным, кто открыто декларировал в творчестве свое еврейство. Он видел основную задачу в создании искусства, в котором традиции древней еврейской образности соединялись бы с современным художественным языком. Так возник «магический символизм» Гробмана. Впечатляет его картина «Эдипов комплекс христианства», на которой изображен налет пикирующих самолетов в форме христианских крестов на плодоносящую землю Израиля. Приехав в Израиль, Гробман решил создать «свою художественную среду» и в 1975 г. выпустил 1-й номер журнала «Левиафан» (он выходил много лет), организовывал выставки и перформансы. Гробман также автор стихов, историк искусства и коллекционер, член редколлегии журнала «Зеркало» (гл. ред. – его жена Ирина Врубель-Голубкина), в котором часто печатается. Произведения из его коллекции не раз выставлялись в Израиле и за рубежом.
Работающие вместе представители Второго русского авангарда Виталий Комар (р. 1943) и Александр Меламид (р. 1945) – самые известные художники соц-арта на Западе; их считают основателями этого направления. Они были участниками знаменитой «бульдозерной выставки» и других неофициальных акций. В результате власти настоятельно рекомендовали им покинуть Советский Союз, и в 1977 художники репатриировались в Израиль. От чисто концептуальных работ они перешли к инсталляциям и перформансам, один из которых – «Третий Храм» – был установлен сразу по приезде в Израиль у стен Старого города Иерусалима. В 1978 г. они переехали в Нью-Йорк .
В 1977 г. в Израиль репатриировался Евгений Абезгауз (1939 – 2008), основатель группы художников «Алеф», заявивших о своей национальной самоидентификации. Они подчеркивали в своем творчестве ассоциации с Библией и еврейским фольклором, буквами еврейского алфавита и символами каббалы. Художник вошел в историю российского и израильского искусства. Участвовал во многих выставках; последняя, о которой нам удалось узнать, открылась в октябре 2009 г. в Мраморном дворце С.-Петербурга.
Саша Окунь (р. 1949) получил художественное образование в Училище им. В.Мухиной (Ленинград). Участвовал в выставках нонконформистов, состоял в группе «Алеф». Переехал в Израиль в 1979. Окунь работает в различной технике живописи, скульптуры, коллажа. Не выходя за рамки фигуративного искусства, создает каждое произведение как некую концепцию, в которой реализует саркастический взгляд на современное общество; виртуозный рисовальщик, он занимается и книжной иллюстрацией; в числе других иллюстрировал книги Игоря Губермана. Ирония, самоирония, игровое начало были свойственны Окуню и в регулярных передачах «Восемь с половиной» (по радио) и «На троих» (по телевидению), которые он вел с И.Губерманом. С 2000 г. Окунь – преподает рисунок в «Бецалеле», до 2005 г. был председателем иерусалимского отделения Союза художников Израиля. Многократно выставлялся в стране и за границей. Его произведения приобрели музеи различных стран, в том числе Русский музей С.-Петербурга .
Из других бывших участников группы «Алеф» в Израиле работают Татьяна Корнфельд (р. 1950), график Сима Островский (1938 – 1995), Александр Гуревич (р. 1944). В модернизированной им древней технике энкаустики пишет портреты Б.Аксельрод (р. 1927).
Художник Эдуард Левин, уроженец Минска (р. 1934), исключенный из Театрально-художественного института «за несоответствие принципам соцреализма», с 1976 г. живет в Иерусалиме. Член Союза художников Израиля и Международной ассоциации художников ЮНЕСКО. Персональные выставки – в Лондоне, Париже, Манчестере, Иерусалиме, Тель-Авиве, участник выставок в Москве, Минске, Мюнхене, столицах Латинской Америки .
Часть художников, приехавших в 1970-е гг., особенно живших не в Москве и Ленинграде, оставались вне нонконформистского движения. Таким был репатриировавшийся в 1973 г. Борис Зеленый (1916–2002), родом из Херсонской губернии. Обладая большим опытом копирования древней живописи и икон, он устроился на работу реставратора. Ему удавались портреты, отличающиеся глубоким психологизмом, отсюда – его принципиальное желание изображать только знакомых ему людей. Зеленый быстро прогрессировал как живописец. После репатриации его любимой темой стало изображение Вечного города в знойный хамсин. Как писал о нем писатель и театральный критик Эдуард Капитайкин, «он увидел в израильской природе не просто очередную натуру, но сумел постичь ее душу, внутренний драматизм и надреальную библейскую поэзию».
В 1973 г. репатриировался и Ян Раухвергер (р. 1942). Он учился в Киевской художественной школе, в Московском полиграфическом институте и в мастерской художника В.Вейзберга. Работы Раухвергера востребованы. Они конкретны и автобиографичны. Во многих стерты границы между живым и неживым, близким и далеким, реальным и фантастическим. Его картины приобрели Израильский и Тель-Авивский музеи, Третьяковская галерея; они находятся в частных коллекциях Нью-Йорка – в 1999–2000 гг. он там жил и создавал свои полотна. Для работ, написанных в Нью-Йорке, характерно использование различных техник: акварель, масло, пастель.
Липины репатриировались из Ленинграда в 1976 г. с дочерью. В Израиле девочка стала художницей. Натали Липин добилась признания и известности без членства в Союзе художников и участия в выставках: ее картины, несущие свет и душевное тепло, приобретают коллекционеры из многих стран. Натали иллюстрирует книги, в их числе свои сказки и переводы; выпустила альбом открыток пейзажей Израиля и ктубот (еврейские брачные договоры). Эти издания пользуются успехом у покупателей и читателей. Художница создала свою веб-страницу (www.Natali-Art.com).
Не все приехавшие в Израиль смогли справиться с эмиграционным шоком. Таким оказался известный московский живописец, график и театральный художник Ефим Ладыженский , родившийся и учившийся в Одессе. Шок начался в Советском Союзе – помимо всех «прелестей» жизни оригинально мыслящего художника в СССР и обычных рогаток на пути к отъезду (художник уезжал в 1978 г.), ему не хватило денег, чтобы получить разрешение на вывоз большинства своих работ, и 2.000 своих картин, декораций и эскизов он уничтожил. Ладыженский был склонен к изображению смерти: цикл «Люблинское кладбище в Москве», серия «Я в Рамоте». На одной из картин этой серии он представил себя в виде святого Себастьяна, распятого на крестовинах растяжек холстов со стрелой, пронзающей сердце. Несмотря на необычный для Израиля успех – большое количество выставок, включая Музей Израиля, художник покончил с собой перед самым открытием выставки в 1982 г., оказавшейся посмертной.
Живописeц, график и педагог Мордехай (Матвей) Липкин (1954–1993) был членом московского отделения Союза художников СССР. С 17 лет Мордехай мечтал уехать в Израиль. Посещал синагогу, учил иврит, изучал иудаизм и соблюдал традиции, участвовал в акциях протеста. Творчеству художника были присущи религиозные и философские мотивы, которые углубились после репатриации. В его работах погромы, Катастрофа, интифада, теракты переплетаются с образами древней еврейской истории. Липкин много рисовал, выставлялся, работал художественным редактором «Краткой еврейской энциклопедии». Он жил с семьей – женой Илоной и четырьмя сыновьями – в поселение Текоа. В один из поздних вечером Мордехай был убит из засады террористами. Похороны художника вылились в грандиозную манифестацию против арабского террора. Именем Мордехая Липкина названа художественная школа в Тель-Авиве, издана книга с работами мастера, в Русской библиотеке в день его гибели ежегодно проводятся вечера памяти.
Из приехавших в Израиль в 1980-е годы назовем скульптора Валентина Шорра (1944–2009). Он провел свои детские и юношеские годы в после¬военной Москве и обладал опытом художника-прикладника. Его первым произведением из металла стала трехметровая медно-стальная композиция «Цветок» для Ботанического са¬да на Проспекте Мира в Москве. Она положила на¬чало разработанному Шорром художественному направлению «Свободная пластика», которая по¬явилась на стыке скульптурной и био-форм (форм, образованных самой приро¬дой). Через год после репатриации он открыл здесь свою первую персональную выставку, вызвавшую большой интерес израильских художников, искусство¬ведов и любителей искусств. Шорр, не пользуясь предварительными эскизами или моделями, ковал железо после размягчения его на огне и обрабатывал молотком до тех пор, пока не чувст¬вовал, что создал нужную форму. Его скульптуры видятся как результат физической борьбы, почти насилия над ма¬териалом. Шорру трудно было примириться с отношением к искусству на Западе и в Израиле в основном как к развлечению – он помнил очереди советских людей на новаторские выставки с политическим подтекстом. И он выступил с протестом – словом и необычной формой своих произведений. В 1987-м участвовал в выставке 24 русско-язычных художников в Кнессете, дававших возможность его членам и правительству познакомиться с новой частью культуры страны. Шорр занимался также ювелирным искусст-вом, живописью и графикой. Писал стихи. В 1988 г. Валентин открыл свою концептуальную выставку «Образ» в иерусалимском Доме Сионистской Конфедерации. Живописные персонажи, населяющие его миры-перевертыши, перемежаются с кривыми зеркалами, гротескно меняющи¬ми облик зрителя. Он выиграл конкурс на монументально-парковую композицию для Бейт-Арье и в 1995 г. установил её на въезде в городок. Издал два сборника стихов – «Коллаж-1» и «Коллаж-2» с собственными иллюстрациями, в 2004 г. стал Лауреатом конкурса по-этов имени Ури Цви Гринберга. В Иерусалимском театре с успехом прошла выставка фотокартин художника «Световая западня» в рамках направления свободной пластики.

Художники Большой Алии

С Большой Алией приехало колоссальное число людей искусства. Вначале над ними шефствовали, теперь они сами участвуют в художнической жизни страны: устраивают выставки, создают галереи, проводят конкурсы, преподают, печатаются. По мнению Михаила Гробмана, по составу художников алия оказалась «источником значительной энергии» и даже «произвела революцию» в израильском обществе .
Объединение профессиональных художников Израиля создано семью основателями. Один из них – Дмитрий Барановский, бывший профессор живописи Киевской академии художеств. Его многометровые полотна на сюжеты из Танаха – в Институте-музее Храма в Старом городе, Библейском зоопарке, Музее Природы в Иерусалиме. Объединением были проведены десятки выставок, создан великолепный сайт в Интернете. Иосиф Капелян, Анатолий Баратынский, Григорий Фирер, Борис Караванов, Борис Котляр, Валерий Куров, Аркадий Лившиц выпустили персональные альбомы-каталоги. Создан Музейно-выставочный фонд Объединения, благодаря которому не затерялись имена и работы художников, ушедших в мир иной. При Объединении открыта школа графики для детей и подростков, которой руководят Тина и Илья Богдановские. Члены Объединения приняли участие в Международном конкурсе графики «Биеннале» (С.-Петербург). Работа Ильи Богдановского была удостоена Золотой медали. Художникам Анатолию Баратынскому, Тине Богдановской, Эфраиму Заславскому, Иосифу Капеляну, Эдуарду Левину, Илье Соркину были вручены дипломы.
К настоящему времени в Объединении 103 члена, это в основном репатрианты из бывшего Советского Союза – только один иврито-язычный и четверо художников «англичане».
Значительная часть участников Организации одновременно входят в Союз художников Израиля, однако не находят там должной чуткости и отклика, считают его пассивным в организационно-выставочном плане. Аналогичная ситуация превалирует во всех творческих союзах Израиля. Русскоязычная алия по-прежнему вынуждена отстаивать свое право на существование .
Большим успехом пользовались яркие, глубокие и разнообразные работы Вениамина Клецеля (р. 1932), приехавшего в 1992 г. В них типичные для еврейской жизни радость и печаль, ирония и философия. За первые 15 лет жизни в стране у Клецеля было 10 персональных выставок в Израиле, две – в США и 1 – в России. Его картины находятся в музеях, галереях и частных собраниях в различных странах мира.
В московском Музее изобразительных искусств им. А.С.Пушкина более 140 экслибрисов художника и графика Валерия Курова (р. 1939). Десятки его произведений из резной кости приобретены Государственным историческим музеем России. Скульптуры сегодняшнего израильтянина В.Курова, выполненные с элементами офорта, литографии, ксилографии, были представлены более чем на 130 выставках.
Искусствовед и художник Мила Адонин (р. 1946) изучала историю искусств в МГУ. В Израиле с 1994 г. Ее натюрморты, пейзажи, портреты, жанровые композиции, преимущественно связанные с еврейской тематикой, выполнены в стиле реалистической живописи.
Большим своеобразием отличаются работы скульптора, художника, поэта и философа Ивана Нави (р. в 1959, в Израиле – с 1991). Вот названия некоторых его произведений: «Восход Заратустры», «Человек-камень», «Мать Тереза», «Этот мир уродливый. Но он единственный и мой». Его «Эмиграция» изображена фигурой разрывающегося на части человека, стоящего на раздвоенном пьедестале.
Художник Зинаида Позднякова (р. в Москве в 1940) приехала в Израиль (1991) с солидным багажом: побывав в различных уголках СССР – от Эстонии до Приморского края, она создала серии цветных автолитографий, линогравюр, офортов, акварелей, масляных пастелей, об уровне которых можно судить уже по тому, что часть ее работ была закуплена Третьяковской галереей и Музеем изобразительного искусства им. Пушкина. В Иерусалиме у художницы были выставки в Альянс франсэз, в Клубе культуры и спорта, в иерусалимском кафе «Таамон», поездка с группой художников в пустыню на пять дней («Это была настоящая сказка!», говорит З.Позднякова); сделанные там картины выставлялись в галереях Тель-Авива. Творчество художницы представлено на великолепном сайте: <www16.brinkster.com/zinapoz>.

Расскажем о двух художниках, иллюстрирующих книги.
Ителла Мастбаум родилась и получила специальное образование в Москве. В 1983 г. в содружестве с журналом «Советише Геймланд» начала иллюстрировать книги на идиш. После репатриации она представляла свои работы на иерусалимской выставке 1989 г., они соседствовали с произведениями Анатолия Каплана и Роберта Фалька («Картины оттуда»). Ителла стала автором замечательных литографий «Женщины Танаха», иллюстрировала «Еврейские сказки для больших и маленьких» Ицхака Кипниса, детский журнал на идиш «Кинд ун Кейт». Ее альбом, посвященный народным еврейским песням, назван воплощенной мечтой о совершенном книжном издании на уровне классиков книгопечатания .
Немало восторженных отзывов вызвала работа иерусалимского художника Зелия Смехова для сборника переводов Рахели Торпусман древнеримского поэта Катулла. Иллюстрации художника, лицевая и оборотная сторона обложки, изящные виньетки, фигуративные концовки – все способствовало восприятию сборника как произведения книжного искусства .

В отличие от тенденций, царивших в искусстве ХХ века, ХХI век возвращается к вечным темам красоты и добра. Выставку 11 художников, открывшуюся в марте 2009 г. в Иерусалимском Арт-центре, кураторы М.Генкина и М.Шелест назвали «В некотором царстве…» – разных русскоязычных художников Израиля объединяет азартное стремление сотворять новые миры. Большинство представленных на выставке художников – женщины, что характерно для стиля фэнтези. Они выступают в своих произведениях как рассказчицы и хранительницы преданий. Так, «Яблонька» Элеоноры Бродски открывает целый мир плодоносящего Древа Жизни; в «Волшебном саду» Елены Котляркер травы и цветы переплетены с птицами, рыбами, красной ниточкой от сглаза, символами иудаизма, ближневосточной «хамсой»; Малка Ценципер создает свой еврейский мир, полный любви и счастья; на картинах Галины Дидур красавицы и красавцы в мире игры: шахматы, гитара, песня. В картинах художников-мужчин проявляется характерный для них жесткий и ироничный взгляд на вещи. Так маски в работах из дерева Евгения Васютина вызывают страх, но усмешка Сальвадора Дали не дает зрителю испугаться по-настоящему.
Представленные на выставке работы востребованы, их покупают.
Растущее количество деятелей искусства выходцев из России хорошо демонстрирует долгосрочный проект Tarbut.ru, инициированный компанией «Селком», сайт которого стал крупнейшей галереей современного искусства в Израиле.
В ноябре 2009 г. на этом сайте было представлено свыше 23.000 работ: живопись, фотография, скульптура, иллюстрация, комикс, карикатура, театральные куклы, декоративное и дигитальное искусство, видео-арт. Итогом конкурса проекта стала выставка в одном из престижных музеев Израиля – Музее израильского искусства в Рамат-Гане, после чего 380 лучших работ виртуальной галереи были представлены в одной из ведущих галерей современного искусства – «Розенфельд» (Тель-Авив). У участников этих мероприятий появились новые поклонники среди любителей и профессионалов. К художникам приезжают арт-дилеры и коллекционеры из-за рубежа. Проект позволил глубже понять и изучить взаимовлияние русской и израильской культуры .

О благотворителях

Яков Перемен (1881–1960) – сионистский и общественный деятель, меценат и коллекционер, ученый-ассиролог и издатель. Яков Абрамович, получивший традиционное еврейское образование и диплом раввина, примкнул к сионистскому движению. Он открыл в Одессе Дом книжной торговли, который одновременно служил библиотекой и собрал вокруг себя творческую молодежь, объединившуюся в Товарищество независимых. Перемен стремился заразить идеями духовного еврейского возрождения Э.Багрицкого и Я.Блюмкина, А.Соболя и В.Финка, др. и около двадцати художников. Среди них были Амшей Нюрнберг, Теофил Фраерман, книжный график и театральный художник Сандро Фазини (Файнзильберг /1892–1942/43/, старший брат писателя Ильи Ильфа), Сигизмунд Олесевич, Исаак Малик, Израиль Мексин, Михаил Гершенфельд, Н.Соболь.
В течение десяти лет Перемен приобретал картины и доставал денежную помощь для Товарищества, помогал организовывать ставшие знаменитыми в Одессе Весенние и Осенние выставки художников; их новаторские работы, возникшие под влиянием Гогена, Сезанна и Матисса, частично в стиле «Бубнового валета», пользовались успехом у публики и искусствоведов.
Один из главных организаторов репатриации интеллектуальной элиты Одессы на корабле «Руслан» (1919), Перемен вывез с собой архив одесской партии «Радикал Поалей Цион» (он был одним из ее создателей), обширное книжное собрание и художественную коллекцию из двухсот двадцати картин одесских художников-евреев.
В «багаже» также были идеи свободного творчества и дух борьбы между традиционным и модернистским искусством. Уже через полгода, в дни Песаха 1920 г., Перемен представил картины одесситов перед тель-авивской публикой на выставке в гимназии «Герцлия», где учились его сыновья. Она стала первой художественной экспозицией современного искусства в «первом еврейском городе». Перемен, вместе с приехавшими с ним Йосефом и Идой Константиновскими, последователем парижской школы Ицхаком Френкелем (1899–1981), скульптором Львом Гальпериным и яффской художницей Мирьям Хад-Гадья, создал кооператив «Ха-томер» и студию, где преподавали живопись, скульптуру и читали лекции по современному еврейскому искусству.
В 1921 г. он открыл первую в Тель-Авиве Палестинскую постоянную художественную галерею. Коллекция одесских «независимых» также выставлялась в галерее, наряду с произведениями членов кооператива «Ха-томер» и преподавателей «Бецалеля» – Бориса Шаца и Зеэва Рабана (1890–1970). Несмотря на отрицательное отношение Перемена к искусству академического натурализма, господствовавшего в Иерусалиме, на выставке в тель-авивской галерее он представлял «все тенденции современного искусства», как указывалось в приглашении на иврите, арабском и английском языках. Просветительская программа в рамках выставки – формирующие вкусы публики лекции и концерты, идея устроить передвижную экспозицию с показом в Иерусалиме, Каире, Александрии, Бейруте, Порт-Саиде и Константинополе – также были привезены из Одессы.
Картины одесских «независимых» были первыми произведениями авангардного искусства, не виданного прежде в стране. Здесь были обнаженные купальщицы Нюрнберга в манере П.Сезанна и А.Матисса, уличные женщины в «Красном фонаре» и сцены в кафе Мексина, выполненные в манере П.Сезанна, «Адам и Ева» Малика, в которых соединялись кубистическое построение фигур с гогеновским декоративизмом райского сада, «Маскарад в Венеции» и «Маски в Версале» с явным влиянием мирискусников, «Вид Бретани» М.Гершенфельда, созданный в технике пуантилиста Ж.Сера, кубистические работы Н.Соболя и карикатуры Олесевича, «Пророк» Т.Фраермана, где архетип древнерусской иконы был переведен на язык «Бубнового валета», и даже еврейские «Уличные музыканты» Малика, решенные в примитивистско-декоративном стиле. Все эти работы оказались слишком радикальными и непонятными. В конце 1922 г. галерея Перемена закрылась – «Наш опыт закончился неудачей», – записал он в своем дневнике.
Кроме галереи, Перемен открыл на ул. Герцля, также в начале 1920-х гг., библиотеку. Она превратилась в интеллектуальный центр Тель-Авива, ее посещали писатель, поэт и сценарист Авигдор Ха-Меири, профессора Иосиф Клаузнер и Нахум Слошиц – специалист по семитским языкам и еврейской литературе, поэт, переводчик и редактор Авраам Шленский, архитектор Иуда Магидович, Барух Агадати, другие.
В 1938 г. Перемен вновь пытается возродить выставку коллекции, желая привлечь к своей затее местных художников и писателей. Последним местом обитания произведений одесситов при жизни Перемена была его квартира на бульваре Ротшильд, 129 в Тель-Авиве, открытая для свободного посещения публики. В настоящее время картины коллекции хранятся у его родственников.
Мария Самойловна Цетлина (1882–1976) – одна из самых деятельных фигур Русского Зарубежья. В парижской квартире Цетлиных собиралось до 100 человек. Здесь все могли сытно и вкусно поесть и пообщаться, что бывало не менее важно. Славой пользовался и салон Марии Самойловны в Нью-Йорке (с 1940). Она много сделала для издания журналов «Окно» (Париж), «Новый журнал» и «Опыты» (Нью-Йорк). Посылала деньги и продовольственные посылки оставшимся в Европе; помогла Буниным (и не только им) эмигрировать, когда они в 1920 г. застряли в Белграде ; с помощью благотворителя С.С.Атрана обеспечивала Бунина гонорарами за публикации в «Новом журнале», собирала средства для проведения 75-летия Бунина. В 1959 г. Мария Самойловна привозит в дар молодому еврейскому государству всю коллекцию картин, включающую свои портреты работы В.Серова, Л.Бакста, А.Яковлева, Д.Стеллецкого, Ф.Малявина, Ривера Диего, картины и эскизы А.Бенуа, М.Добужинского, Н.Гончаро-вой, М.Ларионова, С.Сорина, С.Чехонина. Подаренные в то же время книги и архивы Цетлиных приняли в Национальную библиотеку Иерусалима. Но для большого собрания картин (более 90) было трудно найти помещение со специальными условиями хранения. После долгих и драматических скитаний коллекцию поместили в новой Центральной библиотеке Рамат-Гана. К Шуламит Шалит (журналист, редактор, переводчик, автор и ведущая радиопрограммы «Литературные страницы»), поступившей туда на работу, обратились с просьбой сделать описание коллекции. Работу пришлось начать с изучения истории русской эмиграции, литературы о ней, семьи Цетлиных и близких им художников – большинство картин были подарены друзьями. Кропотливый труд Ш.Шалит был ею подытожен в содержательной статье , а позже опубликован в отдельном издании. На базе коллекции и подготовительной работы Ш.Шалит был создан один из интереснейших музеев Израиля – Музей русского искусства им. Марии и Михаила Цетлиных в Рамат-Гане. В 2003 г. этот Музей выставлял коллекцию Цетлиных в Третьяковской галерее в Москве.

Художница Александра Авксентьева – дочь Марии Самойловны от первого брака – вышла замуж за Бориса Прегеля, который писал стихи и музыку, играл на рояле и пел, ставил любительские спектакли, издавал журнал; он стал одним из ведущих специалистов в области атомной энергетики, одно время был президентом Нью-Йоркской академии наук. С образованием Государства Израиль супруги стали неутомимыми благотворителями – их гласное и анонимное участие видно из дневников Александры Николаевны – страницы так и пестрят суммами. Борис Юльевич стал вице-президентом Маген-Давид-Адом (Скорая помощь в Израиле). Он встречался с мэром Иерусалима Тэдди Колеком, с президентом Эфраимом Кациром. А после смерти супругов, согласно их завещанию, в израильские музеи поступила большая коллекция шедевров Иванова, Курбе, Утрилло, Модильяни, Гончаровой, Ларионова, Родена и др. Из работ, выставленных в музее Тель-Авива, обращает на себя внимание бронзовый бюст Марии Самойловны Цетлиной работы А.Бурделя, большого друга семьи .

Об искусствоведах

Мириам Тал (по др. источникам – Таль, урожд. Розенталь; 1910–1981) – художественный критик, историк искусства и перевод-чик. Родом из-под Смоленска, она провела детство в Москве, жила в Варшаве, Германии и Бельгии. В Израиле с 1930 г. В годы 2-й Мировой войны служила в британской армии. Тал много вкладывала в художественную жизнь Израиля, очень сочувственно отнеслась к художникам-репатриантам из России, поддерживала их, помогала организовывать групповые и персональные выставки.
Профессор искусствоведения и писатель Григорий Островский (1929–2007), приехавший из Львова в 1991 г., был чрезвычайно востребован в Израиле. Автор книг «Музеи Львова», «Искусство примитивов», др., он стал постоянным автором ведущей газеты «Вести». Об его авторитете можно судить по небывало большому аукциону, организованному интеллектуальной элитой Израиля в 2005 г, на котором были собраны средства для лечения тяжело болевшего маэстро.
В Израиле хорошо знают Григория Казовского – специалиста по еврейским художникам России, автора книг «Художники Культур-Лиги», «Художники Витебска. Иегуда Пэн и его ученики», др.
Большей информацией мы располагаем об искусствоведах, сотрудничавших с нами:
Любовь Латт (1922–2005), более 40 лет проработала в ленинградском Эрмитаже, ее печатные работы в основном были посвящены скульптуре (большинство – О.Родена). После приезда в Израиль в 1988 г. круг ее интересов расширился в сторону живописи и графики еврейских художников. В настоящем обзоре использованы ее статьи о скульпторе Хане Орловой, живописцах Мане-Каце и Иссахаре Бер Рыбаке, опубликованные в сборниках «Евреи в культуре Русского Зарубежья» и «Русское еврейство в Зарубежье». В числе ее работ, посвященных художникам-графикам, – анализ творческого наследия Мордехая Липкина, погибшего от рук арабских террористов. Любовь Яковлевна не пропускала ни одной выставки и публиковала о них высокопрофессиональные и доброжелательные статьи.
Профессор Михаил Либман (1920–2010), участник 2-й Мировой войны, окончивший искусствоведческое отделение филологического факультета Московского университета, опубликовал несколько монографий по немецкому и итальянскому искусству, работал в экспертной комиссии при Министерстве культуры СССР, участвовал во многих международных конгрессах и конференциях. После переезда в Израиль (1991) вел семинары для докторантов Еврейского университета в Иерусалиме, стал автором и редактором более 30 статей в КЕЭ, опубликовал книгу «Социальный образ художника Возрождения».
Высокую профессиональную подготовку (искусствоведческое отделение МГУ, аспирантура Академии художеств СССР, многолетняя работа в Музее изобразительных искусств им. А.С.Пушкина) получила Марина Генкина (р. 1940), репатриировавшаяся в 1990 г. Работала в Музее Израиля. Писала статьи для КЕЭ. Участвовала в подготовке книг НИЦ РЕВЗ в качестве автора и редактора. Читает лекции по истории искусств. Много времени и сил отдает выставочной работе.

 

ФИО*:
email*:
Отзыв*:
Код*

Связь с редакцией:
Мейл: acaneli@mail.ru
Тел: 054-4402571,
972-54-4402571

Литературные события

Литературная мозаика

Литературная жизнь

Литературные анонсы

  • Внимание! Прием заявок на Седьмой международный конкурс русской поэзии имени Владимира Добина с 1 февраля по 1 сентября 2012 года. 

  • Дорогие друзья! Приглашаем вас принять участие во Втором международном конкурсе малой прозы имени Авраама Файнберга. Подробности на сайте. 

  • Афиша Израиля. Продажа билетов на концерты и спектакли
    http://teatron.net/ 

Официальный сайт израильского литературного журнала "Русское литературное эхо"

При цитировании материалов ссылка на сайт обязательна.